Современная русская поэзия

Поэ́зия (греч. ποίησις, «творчество, сотворение») — особый способ организации речи; привнесение в речь дополнительной меры (измерения), не определенной потребностями обыденного языка; словесное художественное творчество, преимущественно стихотворное. Дополнительной мерой речи является стих (стихотворная строка), а также рифмы, метр и проч. Нередко слово поэзия употребляется в метафорическом смысле, означая изящество изложения или красоту изображаемого, и в этом смысле поэтичным может быть назван сугубо прозаический текст; во избежание путаницы в научной литературе существует поэтому тенденция избегать слова поэзия и говорить исключительно о стихе (стихах), однако и такое словоупотребление не свободно от недостатков, поскольку основное значение термина «стих» — отдельная стихотворная строка.

В современной культуре под поэзией обычно понимают вид искусства, забывая, что и в нынешней повседневной жизни достаточно текстов поэтических, но нехудожественных (например, рекламные). Исторически же стихотворными могли быть тексты любого содержания, вплоть до научных и медицинских трактатов. Целесообразность облекания этих текстов в стихотворную форму была связана с тем, что таким образом текст дистанцировался от обыденной речи, маркировался как наиболее важный, значимый.

Со времен своего возникновения русская поэзия прошла множество этапов развития и преломлений. Не стану затрагивать времена становления речи и первые зарифмованные строки, а начну с более близких и известных нам времен.

Золотой век

Трудны и жестоки были условия, в которых развивалась русская поэзия. Крепостнический строй накладывал свой отпечаток на все области русской жизни. В стране царил тяжелый политический гнет. Царская цензура беспощадно подавляла свободу слова. Тем не менее, русская поэзия достигла в XIX в. изумительно яркого расцвета и заняла одно из первых мест в Европе.

Девятнадцатый век – это, конечно, Отечественная война 1812 года, которую можно было бы назвать «нулевой мировой войной», Бородинское сражение, противостояние западников и славянофилов, восстание Декабристов, реформы Александра II, отмена крепостного права, Крымская война, оборона Севастополя, народничество. Это имена Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Гоголя, Толстого, Тургенева, Достоевского, и др.

Русская литература росла в напряженной идейной борьбе. Прогрессивные писатели и художники, одушевленные идеями вольнолюбия, вели постоянную борьбу с литераторами реакционно-монархического, а потом и буржуазно-либерального направления, защищавшими современный им общественный строй или склонными его лишь слегка реформировать.

Часто творческая деятельность поэтов Золотого века подразделяется на несколько периодов, каждый из которых имеет свои особенности. С каждым новым периодом меняется поэтический мир, литературно-эстетические вкусы, предпочтения, манера письма, идейная направленность произведений и формальное воплощение этой направленности.

Юношеская лирика прославляет наслаждение жизнью, любовь и вино, дышит остроумием, проникнута эпикурейским отношением к жизни, унаследованным от поэзии XVIII в. В лирике поэта преобладают так называемые анакреонтические мотивы (от имени древнегреческого поэта Анакреонта): призыв «ловить мгновение», культ юности, мимолетной любви-страсти (образы красавиц, часто изображаемых в традиционной, и даже в некоторой степени клишированной форме: например, они носят греческие имена, и вообще античный колорит отличает лирику такого рода), мотив дружбы, символика пира, вина, застолья, культ легкомыслия, за которым стоит подлинная высшая мудрость.

Позже особое значение приобретает вольнолюбивая, политически окрашенная лирика. В произведениях такого рода можно заметить традиции русских поэтов-декабристов. При этом у поэта сохраняются симпатии к идеалам эпохи Просвещения. Главная идея стихотворений — общественное согласие, гражданский мир. Монарх и народ едины перед лицом Закона, только тогда возможна Вольность. В стихотворениях, в которых есть образ поэта, появляется мотив духовного соперничества поэта и царя.

Особое значение приобретает мотив гражданского служения, мотив внутренней («тайной») свободы и независимости поэта, идея избранного круга поэтов как посвященных, «священной истины друзей», противопоставляемых толпе. Эти мотивы сохраняют значимость для некоторых поэтов на протяжении всего их творчества.

Природа как философская тема. Тема природы нередко связывается в философской лирике с темой смерти. Бессмертная, но и неразумная («равнодушная») природа противопоставляется разумному, но обреченному на смерть человеку. Анализируется философский тупик, связанный с мыслью о неизбежности смерти и выход из него, где преодоление трагедии смерти может быть связано как с культурой, так и с природой.

В любовной лирике мы видим сентименталистский образ унылого «певца», несчастного влюбленного. Сатирическое, в духе поэзии XVIII в. , рассуждение о том, как непросто быть поэтом, стало темой многих стихотворений. Позже всё это перерастает в мотив трагической, безумной любви, а также мотив разочарования в жизни и любви, одиночества, холодной пустоты в душе: все осталось в прошлом, возлюбленная покинула поэта. В обоих случаях персонаж конфликта — романтический. Характерны многозначительные намеки, зашифровки и умолчания

Поздний период творчества. Реализм в изображении любовных переживаний: темой ранних стихотворений часто были ситуации не столько жизненные, сколько продиктованные жанром (анакреонтическая песня, элегия). Теперь в чувствах героя больше глубины, мысли, сюжеты оригинальны. Поэт интересуется внутренним миром своей возлюбленной, ибо романтическая позиция по определению эгоистична, мы много узнаем о переживаниях героя, но не героини, которая рисуется шаблонно, ее психология не становится предметом изображения. Реализм Пушкина отличается, следовательно, углублением психологического анализа и развитием гуманистического взгляда на события, в позиции героя больше понимания другого человека, мудрости, великодушия, зрелости.

Серебряный век

Смелые провидения Золотого века сменились в период «всё и всех поглотившей революции» «сознательным анализом», сделавшим творчество «более – в человеческий рост», «ближе к автору»

Конец XIX — начало XX вв. стали временем яркого расцвета русской культуры, ее "серебряным веком". В науке, литературе, искусстве один за другим появлялись новые таланты, рождались смелые новации, состязались разные направления, группировки и стили. Вместе с тем культуре "серебряного века" были присущи глубокие противоречия, характерные для всей русской жизни того времени.

Стремительный рывок России в развитии, столкновение разных укладов и культур меняли самосознание творческой интеллигенции. Многих уже не устраивали описание и изучение зримой реальности, разбор социальных проблем. Притягивали вопросы глубинные, вечные — о сущности жизни и смерти, добре и зле, природе человека. Ожил интерес к религии; религиозная тема оказала сильнейшее влияние на развитие русской культуры начала XX века.

Однако переломная эпоха не только обогащала литературу и искусство: она постоянно напоминала писателям, художникам и поэтам о грядущих социальных взрывах, о том, что может погибнуть весь привычный уклад жизни, вся старая культура. Одни ждали этих перемен с радостью, другие — с тоской и ужасом, что вносило в их творчество пессимизм и надрыв.

На рубеже XIX и XX вв. литература развивалась в иных исторических условиях, чем прежде. Великие научные открытия поколебали классические представления об устройстве мира. Новое видение мира, таким образом, определит и новое лицо реализма XX в. , который будет существенно отличаться от классического реализма предшественников. Также сокрушительные последствия для человеческого духа имел кризис веры ("Бог умер!" — воскликнул Ницше). Это привело к тому, что человек XX века все больше стал испытывать на себе влияние безрелигиозных идей. Культ чувственных наслаждений, апология зла и смерти, воспевание своеволия личности, признание права на насилие, обернувшееся террором — все эти черты свидетельствуют о глубочайшем кризисе сознания.

В русской литературе начала XX века чувствуется кризис старых представлений об искусстве и ощущение исчерпанности прошлого развития, формируется переоценка ценностей.

Обновление литературы, ее модернизация стали причиной появления новых течений и школ. Переосмысление старых средств выразительности и возрождение поэзии ознаменовало наступление "серебряного века" русской литературы.

Существовал некий "стиль эпохи", объединявший самые несхожие поэтические системы – Бунина, Блока, Мандельштама, Хлебникова.

Если говорить о стихе, то наиболее общей характеристикой его будет "ощутимость": у Хлебникова он ощутимо неуклюж, у Волошина – ощутимо изыскан, у Бунина – ощутимо традиционен, у Маяковского – ощутимо нов и т. д. В поэтической системе Серебряного века ничто не разумеется само собою: простота и сложность, напевность и разговорность, утонченность и вульгарность в равной мере могут ощущаться как задачи поэта, но о наличии некоторой задачи помнит всегда если не поэт, то читатель. Главный интерес вызывают собственно-поэтические возможности слова, тонкие колебания словесного смысла в стихе. В связи с этим почти сходят на нет эпические жанры, в которых доминирует слово повествовательное. И хотя поэты упорно пытались эти жанры возродить, связное сюжетное повествование оказывалось практически невозможным для данной поэтической системы: даже там, где оно есть, оно "рваное", трудноуследимое, распадающееся на куски, часто без начала и конца.

Вторая особенность поэзии этого времени – почти непременное присутствие мистики (в широком смысле слова), хотя бы на заднем плане, в качестве фона. Для поэзии символизма это – трюизм, но то же касается и творчества других поэтов. Ни "крайняя левая" тогдашней поэзии - футуристическая заумь, ни "крайняя правая" - поэзия Бунина - не были чужды мистике. Этот фон оттенял и видоизменял все вечные темы поэзии: любовь (достаточно вспомнить Блока), творчество (поэзия вполне всерьёз была колдовством и/или пророчеством), природу, Россию и т. п.

Третья особенность – беспрецедентное расширение культурной памяти. Трудно найти сколько-нибудь значительное явление мировой культуры, которое бы не было так или иначе вовлечено в контекст Серебряного века – от фольклора самых экзотических народов до новейшей физики.

Отсюда проистекала ещё одна характерная черта поэзии Серебряного века – её эзотеричность, «кружковость», иначе говоря – обращённость к «своему» читателю, владеющему ключами к тексту.

Поэт мог противостоять этим тенденциям (как, скажем, Бунин), но не мог их игнорировать: иначе он выпадал из большой культуры. Заметим кстати, что именно последнее произошло почти со всей так называемой пролетарской литературой. Это была, выражаясь современным языком, субкультура, замкнутая на себя и обслуживающая только один – и не ведущий в культурном отношении – слой общества; нечто вроде жаргона.

Двадцатые годы – годы Маяковского и Есенина. Годы Багрицкого и Тихонова, разрабатывавших гумилёвские интонации, годы Сельвинского и Кирсанова – это, конечно, снова футуристическая ветвь. Всё это отчасти подготавливает соцреализм, но им, безусловно, не является.

Начало тридцатых – коренной слом. Конечно, опыт Серебряного века не был забыт полностью – нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Конечно, у многих советских поэтов слышны отголоски Серебряного века – и канонизированного Маяковского, и отречённого Гумилёва. Но в тридцатых меняется "воздух эпохи", – то, что было предвестием, становится свершением.

Поэты, сформированные предыдущей эпохой, оказываются перед выбором: либо резко поменять поэтику, либо, сохранив основы старой поэтики, впустить в неё новые элементы, либо, наконец, отказаться от попыток "вписаться" в современную литературу – замолчать вовсе, писать "в стол" или податься в переводчики (удел многих поэтов того времени). В эмиграции был и четвертый вариант: можно было и не обращать внимания на эпоху, а писать как прежде. Но почти все поэты (в том числе и эмигранты) почувствовали, что нельзя писать в 1930-м так, как в писали в 1910-м. Это легко увидеть уже на уровне метрики и строфики. Иногда утверждают, что резкое упрощение формы в советской поэзии вызван только спущенным сверху запретом на "формализм". Но и в поэзии русского зарубежья интерес к редким размерам и строфам падает: эмигрантское "существование в вакууме" вызвало у многих переоценку Серебряного века и желание опереться на классику.

Итак, целый ряд поэтов, писавших в эпоху "соцреализма", поэтики Серебряного века в целом не принял. Другое дело, что так или иначе "силовое поле" новой эпохи изменило их поэтику, восходящую к Серебряному веку. Поэтому их изучение и понимание возможно только при учёте двойного контекста: как породившей их традиции, так и современной им литературы. Особенность описываемой ситуации в том, что старая традиция не была вытеснена на периферию культуры. Напротив, художественная ценность новой традиции оказалась меньше, чем предыдущей (во всяком случае – для современного читателя): из поэзии предвоенных и послевоенных лет мы лучше помним и больше ценим Есенина и Ахматову, чем Твардовского и Исаковского.

Современная поэзия

Началом современной поэзии считаю творчество И. А. Бродского. Поэтому переход к новому веку поэзии, название которому еще не закреплено официально, но, быть может, совсем скоро уже станет известно всему миру, я хочу описать именно на примере его творчества.

Восстановление культурной преемственности для поколения Бродского подразумевало прежде всего обращение к русской поэзии Серебряного века. Безусловной ценностью обладало для Бродского – с первых самостоятельных шагов в литературе и до конца жизненного пути – творчество М. Цветаевой.

Творческие предпочтения Бродского были обусловлены не только желанием избегать банальности. Аристократичная уравновешенность «просветленной» пушкинской музы была менее близка Бродскому, чем традиция русской философской поэзии. Бродский воспринял медитативную интонацию, склонность к поэтике размышления, драматизм мысли. Постепенно он уходит далее в прошлое поэзии. Освоение допушкинских пластов русской словесности позволяет ему увидеть огромные области поэтического языка. Бродский осознал необходимость синтеза преемственности и выявления новых выразительных возможностей русского классического стиха.

Преодоление традиции проще всего увидеть в форме. Оно и понятно: легче заметить новое в ритмах, рифме, размерах, метафоричности речи, сравнениях, нежели в самой тематике поэзии. Именно традиционная тематика в поэзии и является камнем, постоянно тянущим поэта в сферу банального. Преодолеть банальное содержание для поэта - это не только найти свой голос, но и найти себя самого, себя не только певца, но и творца.

Лирика Бродского впитает основные принципы «метафизического» мышления: отказ от культа переживаний лирического «я» в поэзии, «суховатая» мужественная интеллектуальность, драматичная и личная ситуация лирического монолога, часто – с напряженным ощущением собеседника, разговорность тона, использования «непоэтической» лексики, построение текста как череды доказательств в пользу какого-то утверждения.

«Биография поэта – в покрое его языка». Этот постулат Бродского определяет эволюцию его лирики. К середине 1970-х лирика Бродского обогащается сложными синтаксическими конструкциями, постоянными. «анжамбеманами» (т. е. переносом мысли, продолжением фразы в следующую строку или строфу, несовпадением границ предложения и строки). Современники свидетельствовали о неизменном желании поэта читать свои стихи вслух, даже когда обстановка к тому не располагала. Простых предложений у поэта почти нет. Бесконечные сложные предложения подразумевают бесконечное развитие мысли, ее испытание на истинность. Бродский-поэт ничего не принимает на веру. Каждое высказывание уточняет и «судит» себя. Отсюда неисчислимые «но», «хотя», «поэтому», «не столько. сколько» в его поэтическом языке.

Опыт «зрелого» Бродского – это опыт глубинного переживания трагедии существования. Бродский часто нарушает грамматику, прибегает к сдвинутой, неправильной речи, передавая трагизм не только в предмете изображения, но прежде всего в языке.

Начало современной поэзии, как и любой переход в новое время, стало мятежным, взбудораживающим, антиправительственным. В наши дни «бунтарские» виды поэзии, безусловно, остались и даже разделились на множество контркультурных и субкультурных жанров. Подробнее об этом можно узнать перейдя по нижеследующим ссылкам. Я же хочу познакомить читателя с творчеством наших с вами сверстников, кому-то родных, кому-то знакомых, а кому-то - просто соседей. Тысячи из них вы сможете найти, опять же, перейдя по ссылкам, указанным в сей работе.

Наиболее подробно остановлюсь на людях, стихотворными мыслями которых я зачитываюсь всё больше и больше. Это мои друзья, ставшие духовно-родными благодаря величайшему творческому началу.

Представляю вашему вниманию поэзию моих любимых стихотворцев, а также их краткие интервью. *

*Все стихотворения, использованные в работе являются интеллектуальной собственностью их авторов и публикуются с их личного разрешения.

1. Твой возраст

- 22 ещё

2. С какого возраста сочиняешь стихотворения?

- с конца 2007 года

3. Что побудило к сему творчеству?

- скорее всего, виртуальная любовь

4. На какие темы пишешь?

- любовная лирика, немножко философии

5. Только ли по вдохновению или можешь на заказ?

- пару раз на заказ писал, но так не люблю и тяжело

6. Составляешь только из жизни или выдуманное?

- всё вместе. Из жизни много но я её просто меняю, добавляя что-то своё

7. Творчеством каких поэтов интересуешься, увлекаешься, зачитываешься?

- ну поэтов - никаких, а рэперы: Василий Вакуленко (Баста&Ноггано), Алексей Шляхтин и Даниил Михайлов (группа «Гравита»)

8. Круг слушателей

- друзья, в основном противоположный пол

9. Для чего и для кого пишешь?

- душе легче, да и нравится. Пишу для себя, ну и для тех с кем общаюсь, они как проверка моей работы)

Пластмассовое детство мне не привычно.

Каждый день ставлю себе только отлично.

Каждый час пишу новые треки,

Даже поздней ночью, когда закрываются веки.

Когда нету любви и для меня обычных слов.

Нагрузки на сердце посреди стальных оков.

Когда солнце встает, но ты не видишь его тепло.

Сидишь за текстами и вдалбливаешь равнодушие своё.

Пишешь о цветах, рисуешь чувства к недоступной девчонке.

Показываешь миру свои права и поступки в стихах, в каждой клетчонке.

На небо смотришь и видишь его пустые, но игривые слезы.

"Наши люди не оттуда", а я мечтал, но слишком поздно. (раст респект)

$'не детские' игры$

Ты закрывала глаза, чувствуя дыхание.

Ты страдала любовью, изучала знания.

Ты дарила себя, только всё в прошлом.

Ты играла с ним - жанр игр пошлый.

Всё исчезло быстро, как ударчик молнии.

Пара месяцев - отношения долгие.

И теперь ты плачешь: слезы красят губы,

Заплетая секреты - скрещиваешь зубы.

Боль взрывает сердце, ждешь машину времени.

Чтобы всё испортить, удалив те семени.

Чтобы быть собою и признаться в любви.

"Я тебя люблю, ты меня прости!

Я с тобой играла, как в детстве с куклой.

А теперь понимаю что в пещере мутной.

Что мне трудно дышать, кислород, как газ.

Я прошу вернуться, дай ещё мне шанс.

Я хочу забыться и мечтать с тобою.

Больше не играть, играй ты со мною!"

Так грустила краля возле водопада.

Было очень поздно, и она пропала.

Я сломал закон природы

Осенняя печаль, я смотрю на небо.

Уже пятый год - жду его ответа.

Жду его решенья, что мне делать дальше.

Может всё забыть, сохранить в папку "фальша".

Тока сердце не спит, говорит: "нам надо,

Те глаза, те губы", - и в словах только правда.

Осень, как хозяйка, даже я не в силах.

Завладеть дождем и шептать помилуй.

Склонять чашу, весов тормозить: ветер, небо.

Жить одним только днем, наплевав на лето.

Верить в пустоту, что во мраке стонет.  

Моя любовь крепка, осень ребра ломит.

Осень не заточит, жало на могиле.

Были времена - мы счастливо жили.

Только всё прошло, осень слезы веет,

Листьями скрывает и не секунды не греет.

Я не забуду тебя и буду в сердце хранить.

Буду проклинать осень и сохранять любви нить.

А ты посмотришь на небо, там текут мои слезы.

Птицы не улетели, я сломал закон природы.

Я увидел воздух, я вдохнул свободы,

Я познал крах мира - остатками погоды.

Ты гроза не греми, моя зая спит.

Пусть она не слышит, ну её сердце стучит.

Её руки нежны и достойны ласки.

Пора выходить на финиш, снимать остатки маски.

Жить как прошлым снимком, где с тобою вместе.

Где я рядом сижу, не теряя чести.

Осень, ты прости, ну верни нам лето.

Я отдам что хочешь, даже своё гетто.

Мне б закрыть глаза, поцелуй на губы,

Легкие слова, отпечатки-трубы.

Нечего терять, осень не ответит.

Ищу новый путь, свет нигде не светит.

Лишь дыханье в мозг и страданий куча.

Новый день настанет, надеюсь будет лучше.

Ну, а если не будет, ты ответишь осень.

Я тебя найду и накажу очень.

Мне так надоело, жить где заи нету.

И смотря на небо, до сих пор ждя ответа.

Я не забуду тебя и буду в сердце хранить.

Буду проклинать осень и сохранять любви нить.

А ты посмотришь на небо, там текут мои слезы.

Птицы не улетели, я сломал закон природы.

Мы берега одной реки

Я ухожу, и больше не будет встречи.

Надо было решать, в тот поздний вечер.

Не надо было скрывать изнанки лжи.

Тут не спастись тебе, даже словом "Прости".

Тут просто выход закрыт: загерметизирован ответ.

Тебе придется смириться, назад уже пути нет.

Ты виновата сама, да и я виноват.

Что закрывал глаза: пропустив всё подряд.

А может осень пришла не вовремя сейчас.

Убавив пару секунд и к ночи прибавляя час.

Теперь темно и можно было ошибиться.

Ну как же мне, так угораздило влюбиться.

Смотреть в глаза и открывать оазис рая.

Касаться плеч и разум сразу забывая.

Ловить волну, что люди говорят любовь.

Губами губ - ласкаться нежно вновь и вновь.

Ну это в прошлом, закрыл я книгу пред собою.

Ты знай, что хорошо, мне было только с тобою

Аська Pepperka

1. Твой возраст

2. С какого возраста сочиняешь стихотворения?

- лет с 14

3. Что побудило к сему творчеству?

- 14 лет такой возраст, когда начинают увлекать «сопливые» стихи про любовь. Вот и со мной было что-то в этом роде =)

4. На какие темы пишешь?

- любовь.

5. Только ли по вдохновению или можешь на заказ?

- могу на заказ, но это не всегда хорошо выходит =)

6. Составляешь только из жизни или выдуманное?

- И то, и то. В основном, описание своего состояния.

7. Творчеством каких поэтов интересуешься, увлекаешься, зачитываешься?

- О, я просто обожаю Веру Полозкову!

8. Круг слушателей

- друзья

9. Для чего и для кого пишешь?

- для души. Для Друзей. Для себя

[Что я буду делать, когда ты придешь?]

Что я буду делать, когда ты придешь?

Побегу наводить марафет,

Налью чай, в вазу положу конфет.

И буду делать вид, будто не вижу, что принес букет.

Нет. На этот вопрос ответа нет.

Что я буду делать, когда ты придешь?

Перед компьютером в привычной позе,

Холодный чай, музыка, состояние психоза.

И все для меня в этот момент, как мешок навоза.

Нет. Я не знаю, не доводи до нервоза.

Что я буду делать, когда ты придешь?

В психушке, думая, что меня зовут Нина,

Ты принесешь мне апельсины,

Я для тебя устрою понтамимы.

Не знаю, что буду делать, это как заглянуть в пустую корзину.

Что я буду делать, когда ты придешь?

Накормлю детей, уложу их спать.

Для тебя расправлю кровать.

Утром кофе принесу и опять.

Господи! Ксения! Ну хватит себе врать!

Ну зачем он придет?

И вообще он придет?

Да он ведь дорогу ко мне заметет!

Тысячи причин для отговорок найдет,

Чтобы остаться в городе чужом, но красивом,

Где сотни таких, кого он делал счастливой!

Где для каждой он родной и любимый.

И он рад, казанова, породы козлиной.

Черт. Вот теперь сиди и вылизывай соль на ранах,

И вернулся беспокойный сон, будто на нарах.

Не верю в Деда мороза, но загадаю на Новый год,

Чтоб от тебя очистились моя жизнь, сердце и кислород.

[До новых снов с тобой]

До новых снов с тобой, незваный, но воспитанный мужчина.

Ворвался в жизни, но в двери постучал.

До новых снов с тобой. Как в недописанной картине

Пришел с теплом, любовь нарисовал.

До новых снов с тобой, холодный омут счастья.

До новой памяти, проснувшись в бреду.

До новых слов, до новых слез, до нового ненастья.

И это все, о чем теперь молю судьбу.

До новых басен, нерассказанных друг другу.

До новых алкогольных смелых дней.

До времени, где ты обнимешь, как подругу,

А я, как друга. Это время наступило бы скорей.

До новых звезд, потухших на рассвете

И до луны, в которую смотрел

До новых мест, где так смеются дети,

Чтоб с сожаленьем, что не наши, ты пройти посмел.

До новых танцев, полюбившихся когда-то.

До новых песен про судьбу и про любовь.

И до мечты, что расцветет с закатом,

Живущей со вторым дыханьем вновь.

До проз, стихов, до новых оправданий.

До нового в ночи, желанного звонка.

До новых сладких до безумия свиданий,

До гордости, что без тебя прожить смогла.

До новых неуверенных прощаний.

До занятых, скучающих часов,

В кино сеансов новых, до страданий.

До новых неподаренных цветов.

До новых снов с тобой, незваный, но воспитанный мужчина.

До новой встречи, и нервная система в крах.

До новых снов с тобой, любимый и воспитанный мужчина.

До новых сигарет в моих руках.

[Осень невинная]

Мы забыли друг друга. Забросили.

Ухожу босиком по осени.

К кострам навстречу, тихим шорохом,

Покрывая поля мокрым порохом.

Распоясалась безответностью.

Наше лето пропало без вести.

На всю громкость поставь диск с молчанием

И сходи с ума так отчаянно.

Не ищу в тебе счастья прежнего.

Раскидала листву так не бережно.

Не ищу в себе, что украдено.

На том месте большая впадина.

На том месте меткою выжжено.

И винят все осень бесстыжую.

А винят все осень невинную,

Лишь за то, что расстались с любимыми.

1. Твой возраст

- я свободен от этого

2. С какого возраста сочиняешь стихотворения?

- лет с 14. Стихи пришли раньше музыки. Потому что, видимо, язык слов я знал на тот момент, а язык музыки нет. Позже все слилось в одну волну. Хотя все пророчили, что это банальный детский или юношеский романтизм. Оказалось, что это путь

3. Что побудило к сему творчеству?

- взрыв внутри. Потом, когда узнал, как образовалась наша Вселенная по версии ученых, понял, что внутри меня что-то подобное произошло. Этот взрыв навсегда меня изменил. Я узнал, что умею чувствовать мир остро и тонко, как будто, кто-то мне что-то начинает рассказывать или показывать, а я это записываю. В итоге получаются стихи, песни.

Заключение

Каждый большой поэт преодолевает традицию - это его шаг (порой скачок) в будущее, своеобразное попирание законов времени и пространства, на каждом шагу расставляющих человеку ловушки, в которых соблазнительно, а порой неотразимо, сверкает приманка разноцветного, апробированного и понятного "сегодня". Преодолевание поэтической традиции вырастает в сознательный акт самоэмиграции - поэт покидает свою духовную родину, то есть самое любимое, и уходит в поисках лучшей, дорог к которой, однако, он не знает - их придется прокладывать самому, а куда еще они его приведут и, главное, доведут ли, он сам, находясь все время в пути, не может с уверенностью сказать. Однако одно он знает твердо - новая духовная родина намного выше прежней, но и она не конечна, за ней следуют другие и другие, и это, скорее, не лестница, а движение вверх по спирали, воплощающей одновременно и продолжение и отталкивание, а посему путь большого поэта - всегда стремление к недостижимому идеалу.

Современная русская поэзия в отличной форме, в ней она пребывает последние полвека. Проблемы есть, но они все не отменяют общей идеи, что русская поэзия, начиная с рубежа 50-х – 60-х годов, очень хорошая, яркая, разнообразная. Естественно, я говорю о неподцензурной поэзии – не о той, что в то время печаталась.

Сегодня есть сложности. Поколение, которое дебютировало за последние десять лет, сталкивается с ориентационными трудностями. Потому что так много всего, и как это усвоить, охватить единым взглядом. Уровень аналитики по этому вопросу не достигает уровня самого материала. Проблема в том, что критиков современной поэзии очень мало, и весь объем новейшей литературы они охватить не в силах.

И эта же трудность стоит перед читателем. Он просто подходит к полке, – и констатирует, что из полусотни имён, которые он видит на обложках, ни одно ему не знакомо! Чтобы провести три часа, открывая каждую из этих книжек и прочитывая хотя бы одно стихотворение, надо очень любить предмет. А таких людей довольно мало.

Я хочу, чтобы каждый из вас нашел для себя близкую поэзию среди сочинений современников, и, быть может, сам стал поэтом. Творчество - верная дорога к красоте и гармонии!

Современная поэзия – чувственная, искренняя, открытая, настоящая, иногда грубая, но всегда задевающая и даже ранящая.

Поэзия всегда отображала то, что сокрыто внутри нашего сердца, давала миру яркие и красочные произведения. Поэзия в её чистом виде - муза, которая никогда не постареет и будет существовать веками, пока в сердце присутствует Любовь.