Военно-административное управление в казачьих войсках

«Я хотел бы, чтобы мои книги помогали людям стать лучше, стать чище душой, пробуждать любовь к человеку»

М. А. Шолохов

С творчеством Шолохова мы знакомимся еще в начальной школе, начиная с великолепного рассказа «Нахаленок», затем — «Донские рассказы». Впервые о «Тихом Доне» я узнал из кинофильма С. Герасимова, в котором Григория Мелехова великолепно сыграл П. Глебов. Заинтересовавшись событиями и судьбами героев, описываемыми в кинофильме, мне захотелось прикоснуться к живому слову нашей истории, понять поступки героев, изучить характеры и узнать о казачестве побольше. Я познакомился с письмами М. Шолохова к своим друзьям, а также Василия Кудашева – друга писателя, трудами его современников. Конечно, в первую очередь меня интересовали исторические факты, доказывающие авторство М. Шолохова, а также та историческая ситуация, то трудное время, которое досталось автору для творчества.

В результате данной исследовательской работы я изучил историю возникновения казачества, его социально-политический облик и понял, в каких условиях жили герои данного произведения. Им пришлось жить на рубеже двух эпох. Мы тоже живем в непростое время. Я родился в Советском Союзе, а приходится жить уже в другом государстве. Труднее приходится старшим поколениям. Но, читая «Тихий Дон», мне становятся более понятными те конфликты, которые были описаны в романе, а также те исторические события, которые мы изучали в школьном курсе истории. Я начинаю лучше понимать и те процессы, которые происходят в настоящее время в нашей стране.

Действительно, можно сказать, что Шолоховский роман-эпопея «Тихий Дон» — великое произведение не только по масштабу и глубине описанных событий, судеб, характеров, но и по глубине вскрытых нерешенных исторических проблем XX века. Его часто сравнивают с романом Л. Н. Толстого «Война и мир» по масштабу и трагедийности описанных событий, по глубине анализа образов главных героев, обилию действующих лиц, представляющих самые разные слои категории населения России. И хотя временные рамки не столь велики, они вместили в себя события Первой мировой и Гражданской войны, Февральской и Октябрьской революций, судьбы казачества. Но главное, что события общемирового масштаба стали неотъемлемой частью судеб главных героев, а их судьбы влились в общий поток истории.

Но есть и различия. Во-первых, в отличие от Л. Н. Толстого, у которого существует несколько равноценных главных героев в романе «Война и мир», в «Тихом Доне» главным героем является Григорий Мелехов. События, происходящие и связанные с его судьбой, прежде всего, являются стержнем основного повествования. Во-вторых, у Шолохова отсутствуют философские обобщения, рассуждения о том, «какая сила движет мирами». Автор в романе не дает теоретического обоснования своей исторической концепции. Об этой исторической концепции мы узнаем, переживая вместе с главным героем основные события. В-третьих, главное завоевание писателя, с моей точки зрения, заключается в том, что М. Шолохов, создавая это произведение, совершил личный нравственный подвиг. Поскольку его личное мнение о некоторых этапах революции в корне отличалось от сложившегося мнения во властных структурах, то напечатать третий том произведения удалось М. Шолохову только после встречи с М. Горьким и Сталиным. Сталин после встречи сказал: «Третью книгу «Тихого Дона» печатать будем».

Работа над этим произведением не прошла даром для писателя. «Вы не ждите от меня ничего более значительного, чем «Тихий Дон». Я сгорел, работая над «Тихим Доном», - говорил М. Шолохов. Л. Н. Толстой по поводу своего романа «Война и мир» писал, что у художника, создающего произведение на историческом материале, и собственно историка — разные творческие задачи. Если историк стремится к объективной передаче событий, то художника интересует прежде всего человек, принимающий в них участие, мотивы его поступков, ход мыслей, движение чувств. Недаром в романе М. Шолохова описано столько различных судеб людей, из них и складываются реальные события. И хотя современные исследователи нередко упрекают автора «Тихого Дона» в многочисленных исторических, топографических и этнографических ошибках, именно из этого произведения мы узнаем о реальных событиях эпохи Гражданской войны. Поскольку сам писатель являлся действительным наблюдателем того, что происходило в эти годы на Дону, глубину его исторических познаний оценил даже атаман Краснов, прочитав сцены, где он действует, признал, что описание и оценка вполне соответствуют реальности: «Я столь высоко ценю Михаила Шолохова потому, что он написал правду». Казаки-эмигранты, жившие в Болгарии, даже спрашивали Кудинова, руководителя восстания: «В каком полку служил Шолохов?».

Таким образом, благодаря этому произведению нам удается увидеть ту переломную эпоху глазами одного из очевидцев, а именно писателя М. Шолохова и его современников, героев событий, а именно Харлампия Ермакова - прототипа Григория Мелехова и других казаков, с которыми встречался писатель, а некоторых даже хорошо знал. Благодаря описанию реальных людей, их судеб мы реально ощущаем те исторические перемены, глубину конфликтов, которые происходили в нашей стране. Немаловажную роль в историческом процессе играло казачество.

ДОНСКОЕ КАЗАЧЕСТВО

Из курса истории мы знаем, что жизнь казачества с его традициями, своеобразным бытовым укладом и миросозерцанием, с его трагической судьбой — особая страница российской истории. Безусловно, из произведения мы узнаем о быте и исторических судьбах казачьего сословия, так как главные герои «Тихого Дона» — донские казаки. Однако для того, чтобы по-настоящему осмыслить своеобразие характеров Шолоховских героев, мотивировку их поступков, необходимо хорошо представлять, что такое донское казачество, в чем особенность его формирования и положения в политической, экономической и социальной структуре дореволюционной России, что определило трагедию казачества в период Гражданской войны.

Этимология слова «казак» не выяснена до сих пор. В. И. Даль считал, что оно происходит от среднеазиатского «казмак», что означает скитаться, бродить. Так называли себя среднеазиатские киргизы, ведшие кочевой образ жизни. Классики российской истории В. О. Ключевский и Н. И. Костомаров утверждали, что это слово было заимствовано у татар в XIV—XV веках, когда предки русских и украинцев стали интенсивно колонизовать юго-восток России. П. В. Голубовский считал, что слово «казак» вошло в русский обиход от половцев, у которых оно означало страж, охранник. В начале XX века появилась версия, которая в какой-то мере обобщала все эти утверждения: слово «казак»— монгольского происхождения от «ко» — броня, латы и «зах» — межа, граница, словом — « защитник границы». К XV—XVI векам в Московской Руси казаками называли свободных людей, работавших по найму или определявшихся на военную службу для охраны границ государства (служилое казачество). В. О. Ключевский считал первоначальной родиной русского казачества линию пограничных городков Московского государства, шедших от средней Волги на Рязань и Тулу, затем переламывающуюся круто на юг до Днепра (линия Путивль — Переяславль). Южнее этой линии охрана границ осуществлялась отдельными разъездами (станицами). Эти два вида пограничной службы разделили «служилых» казаков на городовых (полковых) и станичных (сторожевых).

Интересно, что особенно притягательна была южная граница Московского государства. Люди, недовольные существовавшим порядком, преследуемые государством, авантюристы, искатели наживы, а позднее и беглые холопы, и раскольники, смешавшись с остатками служилого казачества, фактически освободившегося на окраине от подчинения государству, и с местным населением, составили первые казачьи общины на Дону, Тереке и реке Яик (Урал). Объединение в общины диктовалось не только сходством интересов и единством судьбы, но и необходимостью вести постоянную вооруженную борьбу с соседними феодальными государствами и кочевыми народами. Теперь понятно, как образовались общины донских и гребенских (горных) казаков. В казачьих общинах России царило полное равенство членов при совместном пользовании землей и отсутствии каких-либо налогов и податей. Казаки выбирали на срок из своей среды войсковым кругом атаманов и совет старшин. Атаман был лишь исполнителем воли казачьей общины, но во время боевых походов пользовался неограниченной властью. Совет старшин являлся своеобразным хранителем и истолкователем обычаев, то есть заменял собой отсутствующее в общинах законодательство, а на походе превращался в военный штаб. Меня заинтересовал тот факт, что особенностью жизни казачьей общины было то, что ею управлял обычай, а не закон, и всякое нарушение обычая жестоко каралось самосудом.

Население казачьих общин не было одинаковым в имущественном смысле. Постепенно из него начинают выделяться казаки, добывающие себе средства землей и торговлей, склоняющиеся к более оседлой жизни, — «домовитые» казаки. Вместе с атаманами и казачьим старшиной они составили так называемую «казачью верхушку», которая впоследствии стала мощной опорой государства и была поддержкой самодержавию в трудное для него время. К середине XVII века вольное казачество достигло полной политической независимости. Москва была не в силах обуздать «вольницу», тем более что она сама нуждалась в казачестве; кроме того казачьи общины, считая себя русскими по крови и вере, прислушивались к Москве, принимали царских послов и не отказывались от жалованья за службу.

Думаю, что это определило главные цели политики Российского государства по отношению к казакам на протяжении XVI—XVII веков: привлечение их на государственную службу, подчинение их своим интересам, превращение общин в казачье войско. Эта политика привела к постепенному превращению вольных казаков в привилегированное военное сословие, положение которого определялось тем, что за службу государству оно наделялось землей. Такая форма средневекового пользования землей за службу сохранялась до 1917 года. С начала XVIII века правительство России начинает последовательную борьбу за уничтожение автономии управления в казачьих войсках. Опираясь на казачью верхушку, государство отменяет выборность атаманов и старшин, постепенно превращая их в военных чиновников, а в 1796 году казачья аристократия получает и права российского дворянства. Государство использует казачество для своих целей, одна из которых — колонизация новых земель, проводя преобразования казачьих войск:

- упраздняя старые и создавая новые. Важной причиной для преобразования казачьих войск были мощные крестьянские войны XVII—XVIII веков, всколыхнувшие низы казачества: крестьянские войны под предводительством С. Т. Разина (1667—1671) и Е. И. Пугачева (1773—1775), Булавинское восстание (1707—1709).

КАЗАЧЕСТВО РОССИИ КАК СОСЛОВИЕ

Из исторических данных я понял, что казачество по роду занятий было близко к крестьянству и часто определялось в дореволюционной литературе как разновидность сельских обывателей. Более точное определение казачества — привилегированное крестьянство. Окончательное юридическое оформление казачества как сословия Российской империи произошло при императоре Николае I, утвердившем в 1835 году «Положение о Войске Донском», а в 1842-м — «Положение об управлении Черноморским и Кавказским казачьими войсками». Несомненно, эти документы объявляли казачество особым замкнутым сословием, возлагали на него обязанность несения военной службы за вознаграждение в виде пожизненного права на участок земли, размер которого зависел от чина казака, запрещали селиться на войсковых землях лицам, не принадлежащим к казачьему сословию, вводили запреты и ограничения на зачисление в казаки, не разрешали добровольный выход из казачьего сословия (исключение делалось лишь для духовенства), запрещали казачеству вступать в брак с представителями других сословий, определяли особенности прав и обязанностей казачества, к чему следует отнести особый порядок отбывания воинской повинности, освобождение от подушной подати и ряда других государственных налогов и сборов, право беспошлинной торговли на войсковых территориях, особые права на пользование землями и другими угодьями, подтверждение прав казачьего офицерства и чиновничества на получение дворянства.

Нам известно, что крестьянская реформа 1861 года вызвала значительный поток переселенцев, направлявшихся на юго-восток России, и монархии потребовалось еще раз законодательно подтвердить и расширить права казачества. В частности, были увеличены земельные угодья станиц, но казачество стало обязанным снаряжать на воинскую службу и беднейших по принципу круговой поруки, были увеличены наделы казачьему офицерству и чиновничеству, позднее было разрешено с согласия станичного общества селиться в станицах лицам невойскового сословия (иногородним), а казакам сдавать свои наделы им в аренду. По военным реформам 1860—1870 годов на юго-востоке России казачьи войска вошли в состав трех областей: Донской, Кубанской и Терской, где кроме казаков проживали и люди невойсковых сословий, но на органы военной администрации казаков были возложены полицейские функции во всех этих областях, чем подчеркивалось привилегированное положение казачества. Казачьи войска потом широко использовались во время революций, события которых описаны в романе «Тихий Дон». Поэтому кратко рассмотрим основные виды военно-административного управления в казачьих войсках.

ВОЕННО-АДМИНИСТРАТИВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ В КАЗАЧЬИХ ВОЙСКАХ

Известно, что молодому российскому казачеству свойственны были демократические формы самоуправления (войсковой круг, выборность атаманов и старшин). Понятно, что эти формы не могли устроить государство, целью которого было превращение казаков в послушную деталь государственной военной машины. От момента присяги донцов на верность царю Алексею Михайловичу (1671) государство ведет постоянную борьбу с казачьей демократией. Оно подчиняет свои иррегулярные войска сначала приказам, затем военной коллегии, которая при Петре I наследует всю власть упраздненного войскового казачьего круга. С 1815 года области России, населенные казаками, подчинялись Военному министерству. Возглавлял российское казачество Атаман всех казачьих войск (Верховный Атаман). С 1829 года эта почетная должность даровалась по особому царскому повелению наследнику престола.

Каждое войско делилось на станицы, состоящие из одного или нескольких казачьих поселений, именуемых хуторами (поселками). Площадь владения каждой станицы составляла станичный юрт, а все лица войскового сословия, живущие в юрте, составляли станичное общество. Размер станичного юрта определялся войсковым хозяйственным управлением, распределение земли в пределах юрта производилось самими членами станичного общества. С 1861 года в казачьих поселениях могли проживать лица невойскового сословия — крестьяне, перебравшиеся на войсковые земли в ходе экономических реформ. Эти люди не входили в станичное общество и не пользовались правами казаков, которые называли их «иногородними». Удел их был — арендовать казачьи земли, а, разорившись, либо батрачить на богатых станичников, либо умножать пролетарское население южных областей России. Иногородние, жившие своим хозяйством, за свое дворовое место и за участие в станичных довольствиях (косьба, рыболовство, рубка леса, выпас скота и т. д. ) вносили определенную (посаженную) плату. Земельное и правовое неравенство стало извечной причиной противостояния иногородних и казаков.

На самом нижнем уровне управления казачьими войсками — станичном и хуторском — государство было вынуждено сохранить некоторые демократические принципы. Станичное управление составляли станичный сбор, станичный атаман, станичное правление, станичный суд; хуторское управление — хуторской сбор и хуторской атаман. Станичный атаман был выборной должностью. Как правило, на сборе избирали казачьего офицера, проживающего в этой станице. Ему подчинялись все жители юрта как войскового, так и невойскового сословий. Он отвечал за сохранение порядка в пределах юрта, приводил в исполнение решения станичного сбора, станичного суда и других судебных и полицейских учреждений, наблюдал за исправностью снаряжения, выходом казаков на службу, обучением молодых казаков военному делу.

ВОЕННАЯ СЛУЖБА КАЗАКОВ

Мне интересно было узнать, что основным долгом казака перед государством было отбытие воинской повинности. Казачьи войска состояли из строевого состава и ополчения. Для меня стало удивительным то, что военная служба казака в служилом составе начиналась в 18 лет и заканчивалась в 38. Служилые казаки подразделялись на три разряда:

Приготовительный для начальной подготовки, обучения и снаряжения в условиях станицы (2 года) и военных лагерей (1 год).

Строевой, из которого комплектовались строевые части — 12 лет. Из них первые 4 года казаки несли действительную службу в частях первой очереди в районах, предписанных военным ведомством. Выходя на службу, казак должен был иметь собственных верховых лошадей: строевую и заводную (запасную), а также собственное обмундирование, снаряжение и амуницию (кроме огнестрельного оружия), лишь казаки гвардейских полков и батарей получали снаряжение (справу) от казны. После первых 4 лет действительной службы казаки переходили «на льготу»: 4 года — в частях второй, а затем 4 года — в частях третьей очереди, Эти восемь лет казаки проживали по своим станицам и хуторам, но находились в постоянной готовности к выходу на службу. На льготе казак должен был содержать верховых лошадей, исправное снаряжение и холодное оружие и проходить ежегодные лагерные сборы на второй очереди. На третьей очереди был один лагерный сбор, и можно было не содержать верховых лошадей. На эти же лагерные сборы призывались и казаки приготовительного разряда.

Запасной разряд, из которого комплектовались строевые части в военное время при недостатке казаков строевого разряда (5 лет). Казак запасного разряда должен был иметь исправное вооружение и снаряжение (без лошадей). Лагерные сборы не проводились. После запасного разряда казак увольнялся в отставку и зачислялся в ополчение. Сбор ополчения проводился только в военное время по высочайшему манифесту.

Были среди казаков и вольноопределяющиеся, молодые люди, имевшие среднее или высшее образование, призванные на военную службу. В условиях мирного времени они служили (в регулярных войсках) не 3—4 года, а 1 год, причем имели право самостоятельно определить род оружия и полк, в котором хотели бы проходить службу (отсюда и само слово «вольноопределяющийся»). На военной службе они имели ряд льгот, связанных с военной формой и обращением со стороны офицеров. Вольноопределяющиеся из казаков пользовались теми же правами, что и другие вольноопределяющиеся Российской армии, но выходили на службу в казачьи части.

Казачья кавалерия использовалась для разведки боем и для преследования отступающего противника. Казаки славились своей мобильностью. Известны случаи, когда после стоверстного суточного перехода они сразу же вступали в бой. Казачья кавалерия атаковала врага своим особым строем в одну шеренгу, именуемым «лавой». Лава имела дугообразную вогнутую форму с выдвинутыми вперед флангами. Фланги смыкались, охватывая противника в клещи. Будучи природными кавалеристами, казаки умело действовали и в пешем строю, были отличными стрелками и разведчиками. Эти качества казаков мы можем отметить и у героев романа «Тихий Дон». Нельзя не отметить, что казаки пользовались доверием со стороны государства, а в связи с этим пользовалось рядом привилегий. Рассмотрим кратко основные социальные слои казачества.

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ ОБЛИК ДОНСКОГО КАЗАЧЕСТВА

Несложно заметить, что приручение казачества царизмом характеризовалось, с одной стороны, ограничением его старинной вольности, а с другой — предоставлением ему экономических и социально-правовых преимуществ по сравнению с остальным населением страны. Правящие круги империи рассматривали казаков как консервативный «государственный» элемент и активно использовали их в разгонах демонстраций, в проведении карательных экспедиций, в конвоировании заключенных к местам ссылки, в освоении новых территорий. Свою репутацию опоры государственного строя казачество подтвердило, приняв активное участие в подавлении революции 1905—1906 годов.

В годы Первой мировой войны казачьи привилегии были расширены. Законы декларировали общее равенство, но размер привилегий по ним зависел от положения казака на социальной лестнице: размер земельного надела был пропорционален воинскому чину казака. Именно с приверженностью своим привилегиям и связан в первую очередь консерватизм большинства казаков.

Богатое казачество и атаманская верхушка были сторонниками и решительными защитниками сословных привилегий, так как они обеспечивали им получение устойчивых высоких доходов и гарантированное высокое общественное положение не только в казачьих областях, но и во всем государстве. Казак-середняк также держался за привилегии, он болезненно реагировал на идеи уравнительного передела земли, для него была характерна нерешительность и непоследовательность действий, наивность и неискушенность в политике.

У беднейшего казачества доходы с земельного пая не покрывали всех сословных тягот. Для освобождения от них беднота готова была пожертвовать наделом, но казак отличался от крестьянина тем, что последний, потеряв землю, уже не мог получить ее вновь, а казак терял часть земли или ее всю только на время. Пай ему был положен по закону, и он всегда был уверен, что снова начнет хозяйствовать. Это мешало казаку отказаться от сословных привилегий.

Сословные привилегии казачества обеспечивались за счет ущемления интересов остального населения войсковых областей и в первую очередь «иногородних». Всевозможные поборы с иногороднего населения станиц были неиссякаемым источником для станичной и войсковой казны. Кроме различных поборов и налогов станичное общество перекладывало на иногородних свои повинности: подводную, постройную, по починке мостов и переправ в пределах станичного юрта. Так зрело основное противоречие внутри станицы, определившее силы, сформировавшие два непримиримых лагеря в Гражданской войне.

Самосознание казачества сформировалось под действием особенностей сословного положения и происхождения. Для исторической памяти казачества были характерны, прежде всего, представления об общей судьбе и родстве всех казачьих войск, едином образе жизни всех казаков. Другой важной стороной казачьего самосознания были представления о личной свободе, независимости и равенстве казаков, гарантом которых выступала организация самого войска и его политическое положение в государстве. И, наконец, особое место занимали представления о казачьих традициях, среди которых следует выделить свободолюбие, коллективизм и взаимопомощь, преданность воинскому долгу, нравственное и физическое здоровье, веротерпимость. Казачество как военное сословие всеми своими правами и привилегиями было обязано царю и считало себя в числе главных защитников его власти. Но в то же время казачеству была присуща и двойственность отношения к монарху, выражавшаяся, с одной стороны, в извечно присущем казакам стремлении к свободе и независимости от каких-либо институтов государства, понимании несоизмеримости тягот военной службы и феодальной платы за нее, а с другой — в жесткой защите царизма перед другими слоями населения империи. Эта двойственность была следствием противопоставленности казачества другим группам населения, в частности крестьянству. Она возникла из представлений казачества о своих исторических и сословных правах на землю, сложившихся в результате особого характера землепользования, когда владельцем земли считалось войско, из-за длительности проживания на земле предков, чувства хозяина, выражавшегося в рациональном и бережном пользовании природой.

В таких исторических условиях сформировался характер главного героя произведения Григория Мелехова.

СТАНИЦА ВЕШЕНСКАЯ

В «Тихом Доне» основные события происходят в станице Вешенской, на родине писателя. Мне интересно было узнать, что отец писателя не был казаком, а являлся выходцем из Рязанской губернии, А мать «полуказачка, полукрестьянка» была выдана за казака-атаманца против своей воли, работала горничной. Сойдясь с отцом писателя, оставила его. Но будущий писатель появился на свет незаконнорожденным и до 1912 года носил фамилию первого мужа матери, но при этом имел все казачьи привилегии. Когда отец и мать обвенчались, отец усыновил Михаила, Шолохов стал носить свою настоящую фамилию, но, потеряв все свои казачьи привилегии, стал «иногородним». Так что все обычаи казаков мальчик узнал с самого раннего детства. Поэтому в романе, как писал А. Серафимович: «Без напряжения, без усилий, без длинного введения сразу вы попадаете к казакам, к этим мужикам-хлеборобам в мундире, с мужицким нутром, однобоко и уродливо искривленным царско-помещичьим строем. Но весь быт, навыки — все — от земли, от черно дымящейся пашни, степной и бескрайней. Не думайте, здесь и не пахнет сентиментальностью: казаки грубы, насмешливы, темны, подчас дики. Да, темны и дики — и внезапно и неожиданно вдруг прощупываете вместе с Шолоховым чудесное сердце, чудесное сердце в загрубелой казачьей груди. Естественно просто открывается человечье сердце, как естественно растет трава в степи».

Яркая одежда, улыбки, добрый, незамысловатый юмор казаков, портреты героев в эпизоде лугового покоса создают общее веселое настроение, царящее обычно там, когда общий труд всем в радость, когда люди занимаются любимым делом. Крестьяне-труженики испытывают радость от общения с землей, пришли на сенокос «принаряженными». Это создает ощущение праздника, тем более что «день, подсиненный безоблачным небом, тоже весел и хорош». Родство казаков и земли, ощущение ее одухотворенности подчеркнуто метафорой «луг вздыхал». На войне Григорий будет тосковать о таком труде, вспоминать «сырой и пресный запах взрыхленной земли, горький аромат прорезанной лемехом травы». Размеренная жизнь крестьянина чем-то напоминает течение Дона. Он для них «отец родимый, кормилец».

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Как говорилось ранее в исторической справке, казаки – это не только труженики, но и воины. Земля Донщины, издавна заселенная казаками, не знала покоя. Недаром и привилегии были даны царем казакам. Кроме того, что с иностранными врагами боролись казаки, на Дон пришла братоубийственная война, в ходе которой льется кровь, один за другим гибнут казачьи роды. Об этом говорится в эпиграфе к роману:

засеяна славная землюшка казацкими головами,

Украшен-то наш тихий Дон молодыми вдовами,

Наполнена волна в тихом Дону отцовскими, материнскими слезами.

Мировая война – центральное историческое событие первой книги романа. В сцене мобилизации предстает перед нами казачья народная масса, по репликам можно судить о настроении в казачьей среде: кто-то боится, кто-с уверенностью в силе, кто-то равнодушен, кого-то больше волнует запрет на продажу спиртного. Но в разговорах преобладает недовольство войной. Связано это, прежде всего, с тем, что отрывает война их от главного, хлеборобского дела. – «У нас хлеба не убратые!» Массовые сцены даны в романе не изолированно, их ритмическое чередование с повествованием об отдельных судьбах придает изображаемым событиям объемность. Кроме того, особую роль при описании военных действий играют пейзажи. Благодаря неожиданным метафорам («хмурое лицо земли», «рукастые алые зарева» и др. ), создается впечатление, что сама природа участвует в войне. Пейзажи придают повествованию размах, раскрывают внутреннее состояние людей, оказавшихся на войне. Кроме того, изменения, происходящие в лицах казаков на войне, автор тоже сравнивает с изменениями, наблюдающимися в природе. «казаки. напоминали стебли скошенной, вянущей и меняющей свои очертания травы».

Несмотря на то, что война в романе предстает в крови и страданиях, Шолохов изображает Григория Мелехова мужественным воином, настоящим казаком, заслужившим высокую награду – Георгиевский крест. Григорий сражается бесстрашно, но вместе с тем и бездумно, не ведая, за что он проливает кровь. Но война сталкивает его и с другими людьми, общение с которыми заставляет его задуматься, причем не только о сущности самой войны, но и о собственной жизни. Григорий встречается с Чубатым, который считал, что «убить врага – святое дело». Бесспорно, такая бесчеловечная позиция, даже в условиях войны, оказывается для Григория неприемлемой. Поэтому и стреляет он в Чубатого, когда он срубил пленного мадьяра. Григорий устает от войны. В этот момент судьба сводит его с Гаранжой. Его большевистские идеи запали в душу главному герою. Он тоже не понимает смысла этой войны, она принесла лишь разочарование в прежних идеалах: в царе, в казачьем долге. Григорий начинает трагический путь к истине, к народной правде.

Заканчивается первая книга романа встречей с домом, с хутором после долгой разлуки. Примирение с семьей возвращает героя в мир привычных представлений, в том числе и о казачьем долге. Однако изменилось в нем что-то: «джигитовал казак и чувствовал, что ушла безвозвратно та боль по человеку, которая давила его в первые дни войны. Огрубело сердце, зачерствело, и как солончак не впитывает воду, так и сердце Григория не впитывало жалости». Таким образом, мы узнаем, какие метаморфозы происходят с человеческой душой во время войны. А у Григория впереди еще более жесткие испытания.

1917 ГОД

Мучительные вопросы ставит перед Григорием 1917 год. Все казачество оказывается втянутым в невиданное противоборство различных политических сил, причем и правительство Керенского, и генерал Корнилов, и большевики стремятся сделать казачество своим союзником. Смятение, охватившее казачество после свержения императора, особенно ярко изображено автором в массовых сценах. Это заметно в настроении людей во время стихийного митинга по поводу приказа о возвращении на фронт, а также в эпизоде выгрузки из эшелона сотни, отказавшейся участвовать в усмирении беспорядков в Петрограде. Февральская революция всколыхнула ряды казаков-фронтовиков. «У всех почему-то сложилось впечатление: если свобода - значит, конец войне». Не случайно приказ о возвращении на фронт был встречен ропотом. В неприятии войны казаки едины, поэтому и нет уже прежней казачьей дисциплины. Однако пойти против приказа еще не смеют. Однако тревога за дом, за семью не покидает их: «семьи наши там нужду принимают».

Многократно меняется настроение казаков, посланных генералом Корниловым на Петроград. Казаки ощутили себя игрушкой в руках правительства: «Паны дерутся, у казаков чубы трясутся». И хотя слова сотенного о воинском долге на какое-то время успокоили их, но большую поддержку в их рядах получила агитация близкого к большевикам председателя сотенного комитета Ивана Котлярова. Сотня начала самовольно выгружаться из вагонов. Но, принявшие общее решение возвращаться на фронт, казаки, тем не менее, не уверены в правильности своего выбора. Еще большее смятение рождают в душе казаков слова прибывшего для переговоров представителя Первой Донской казачьей дивизии, призывающего их подчиниться распоряжению командира. Все сильнее и сильнее поселяется в душе казаков нежелание становиться «усмирителями». Большее доверие вызывают слова большевика Бунчука, который обращается к ним от имени петроградских рабочих с речью, в которой звучит вера, что казаки не пойдут против своего народа. Автор передает атмосферу митингов того времени, когда схлестываются различные взгляды на действительность. Но когда побеждали те, которые могли донести правду до народа. Атмосферу митинга автор передает так: «Сгущалась наэлектризованная атмосфера».

Нежелание отстаивать чуждые интересы, охранять Временное правительство, политические цели которого им непонятны, охватывает казачьи сотни, выставленные на защиту Зимнего дворца в октябрьские дни 1917 года. Заметно, что усугубляет положение и растерянность офицеров, и нерешенность продовольственной проблемы. Только страх перед большевиками и вековая традиция подчиняться удерживают казаков на позициях. Поэтому совсем немного времени понадобилось матросу, пообещавшему казакам полную безопасность, чтобы покинуть площадь перед дворцом.

Таким образом, многочисленные массовые сцены дают возможность не только представить все многообразие настроений казаков накануне октябрьских событий, но и увидеть динамику этих событий, проследить, как и почему меняется настроение казачьей массы. Но революционные взгляды, прежде всего, овладели казаками-фронтовиками. Совсем по-другому отнеслись к революции в станицах: «В куренях лишь шла скрытая, иногда прорывавшаяся наружу междоусобица».

В романе М. Шолохова я увидел, что Октябрьская революция расколола весь мир и казачество также на два противоположных лагеря: на своих и чужих, поставила каждого казака перед неизбежным выбором. Встал этот вопрос и перед Григорием Мелеховым. И снова люди противоположных взглядов внушают Григорию разную правду.

Например, сотник Ефим Изварин, человек хорошо образованный, был «заядлым казаком-автономистом». Не верящий в свободное равенство, Изварин убежден в особой судьбе казачества и выступает за самостоятельность Донской области. Мелехов пытался спорить с ним, «но полуграмотный Григорий был безоружен по сравнению с противником, и Изварин легко разбивал его в словесных боях». Совсем иное внушает Григорию Федор Подтелков, считающий, что у казаков общие интересы со всеми русскими крестьянами и рабочими, и отстаивающий идею выборной народной власти. И не столько образованность и логика, как в случае с Извариным, сколько сила внутренней убежденности заставляет Григория поверить Подтелкову. Эта сила отчетливо выражена в портретных деталях: Григорий ощущал «свинцовую тяжесть» подтелковских глаз. После разговора с Подтелковым Григорий «мучительно старался разобраться в сумятице мыслей, продумать что-то, решить».

Нельзя не заметить, что в Григории живет стремление найти правду, найти свое место в жизни. «Сам ищу выхода»,- говорит Мелехов. Григорий ищет, мечется, мучается. «Хотелось отвернуться от всего бурлившего ненавистью, враждебного и непонятного мира. все было путано и противоречиво». От большевиков его оттолкнула жестокая расправа над пленными офицерами. Григорий теряет веру и в белых, и в красных. Как показывает М. Шолохов, не убеждения заставляют его идти служить на стороне белых, а его двойственное положение в родном хуторе: казаки уважают его как храброго воина, но не могут простить ему службы у большевиков. Там он встречается с арестованным Подтелковым и напоминает ему бой под Глубокой и о расстрелянных офицерах. Он считает это справедливым возмездием, но, несмотря на это, уходит с площади, не дождавшись казни. Для него такая расправа антигуманна. Григорий не находит правды ни на одной из противоборствующих сторон. Везде обман и жестокость. Но среди героев, с которыми общается Григорий, есть люди, которые нашли свою правду. Это большевик Илья Бунчук. Хотя, по-моему, отношение автора к нему достаточно противоречиво. Портрет, описанный автором, достаточно неприятен: «Глаза его были липко зажмурены, на оскаленных плотных зубах искрилась слюна, редкие, вывалившиеся от тифа волосы». Думаю, что не может выглядеть так человек, занимающийся праведным делом. Хотя он оправдывает свою деятельность в ревтрибунале: «Грязь надо уничтожить Сгребаю нечисть, удобряю землю Когда-нибудь по ней будут ходить счастливые люди». Но совесть Бунчука неспокойна, не оспаривая ни идей революции, ни конечных ее целей, Бунчук неосознанно ощущает глубочайшие сомнения в справедливости методов революционной борьбы. Не похожа и смерть его на смерть несгибаемого большевика. Он погибает без страха и сожаления: «Бунчуку хотелось еще и еще раз взглянуть на серую дымку неба, на грустную землю, по которой мыкался он двадцать девять лет». Конечно, в «Тихом Доне» ощущается все-таки определенная тенденциозность в изображении характеров коммунистов. Это и Штокман, и Котляров, и Абрамсон, и др. Но верность исторической правде не позволяет автору идеализировать большевиков и красноармейцев. Он описывает, как «бесчинствовали красноармейцы по дороге» в Тираспольском отряде 2-й социалистической армии.

ПОИСКИ ПРАВДЫ ГРИГОРИЕМ МЕЛЕХОВЫМ

Нам известно, что в ходе Гражданской войны произошло разделение казаков на белых и красных. Об этом в романе говорит Брат Григория Петро: «Ты гляди, как народ разделили, гады! Будто с плугом проехались: Один – в одну сторону, другой – в другую, как под лемешом. Чертова жизня и время страшное!»

Среди защитников Советской власти Иван Алексеевич Котляров и Михаил Кошевой. Советская власть дала им почувствовать свою значимость, на себе испытать, что такое свобода и равенство. Григорий отвечает им: «Казакам эта власть, окромя разору ничего не дает! Мужичья власть, им она и нужна». Шолохов здесь выражает свое мнение, что советская власть, прежде всего, привлекательна для сельских пролетариев и для беднейшего крестьянства. Интересам же основной массы казачества эта власть не отвечает, обладавшей немалыми наделами богатейшей земли, строившей свою жизнь по вполне демократическим законам, она не отвечает. Григорий и в Красной Армии тоже не видит воплощения идеалов равенства и братства, которые были провозглашены ранее в революции: « вылез в люди и сделается от власти пьяный и готов шкуру с другого спустить, лишь бы усидеть на этой полочке».

Один из наиболее ярких представителей коммунистов – Михаил Кошевой. Он является выходцем из хуторской бедноты, автор наделяет его способностью любить, и чувством прекрасного, и нерасторжимой связью с природой. Его заклятым врагом является Дмитрий Коршунов. Однако они совершают сходные поступки, чрезвычайно похожие по своей жестокости и цинизму. Мишка убивает Петра Мелехова, гонит из родного дома Григория, что не мешает ему жениться на Дуняше, на его совести и смерть деда Гришаки. Митька первым вызывается убить подтелковцев, зверски уничтожает семью Кошевого. Для Григория Мелехова и для автора: « они одной цены». Таким образом, я увидел, что служение частной, классовой правде, какому бы классу она не принадлежала, всегда ведет к жестокости, насилию, к разрушению человеческих связей: родовых, семейных, соседских, дружеских. И утверждается классовая правда, как правило, насильственно. М. Шолохов делает вывод: в братоубийственной войне «одной правды нет».

И с ним, действительно, можно согласиться. Понял это и Мелехов: «Теперь ему уже казалось, что извечно не было правды, под крылом которой мог бы согреться всякий, и, до края озлобленный, он думал: у каждого своя правда, своя борозда Пути казачества скрестились с путями безземельной мужичьей Руси, с путями фабричного люда». Так казалось Григорию. Не мечтая теперь об общей правде, он сам защищает правду казачью. Отказавшись от правды большевиков, от правды белых, Григорий Мелехов принимает активное участие в казачьем восстании.

Восстание в Вешенской имело ряд причин. Рассмотрим их:

1)перегибы относительно казаков-середняков: расстрел без суда и следствия семерых татарцев, расстрел казаков-стариков в станице Букановской;

2)неправомерные действия красноармейцев по отношению к казакам.

Однако объяснение причин не означает оправдания восстания. В результате этого жестокость со стороны красноармейцев рождает лишь ответную жестокость. Оттого и происходит зверская расправа с командиром карательного красноармейского отряда Лихачевым, и издевательства над пленными. В отместку за смерть брата Григорий казнит двадцать семь пленных красноармейцев. В эпизоде гибели Лихачева изуверство повстанцев подчеркнуто обилием натуралистических подробностей, в то время как гибель Петра дана в более сдержанной манере. Я заметил, что события в романе крайне редко даются через восприятие активных сторонников советской власти. Те герои, чей внутренний мир раскрыт более полно, чаще всего относятся к оппозиционерам. Думаю, что позиция автора намного шире и глубже. Шолохов не только исследует глобальные исторические катаклизмы, такие как революция и Гражданская война, противоборство белых и красных, его прежде волнует, к каким нравственным последствиям приводит человека участие в братоубийственной войне. Для раскрытия этой темы автор использует многочисленные приемы.

Например, использование в описании социально-политических явлений различных образов природы. Они помогают читателю более полно оценить масштабы и понять всю сущность тех ужасных событий Гражданской войны. Через весь роман пролегли пути солнца, вольного ветра и степного простора. Природные образы скрепляют воедино бытовые, хроникально-исторические линии романа, драмы в семьях Мелеховых, Листницких, Коршуновых, Кошевых. Они - в истории, но они и выше истории. Всё противостояние политических сил отмечено разноречивыми образами природы. Через них свершается и взаимосвязь событий с самим автором. Английский писатель Чарльз Сноу, гость Вешенской, очень проницательно заметил в романе то, что часто уходит из поля зрения многих: «Под внешней оболочкой «Тихого Дона» скрывается страстное субъективное восприятие жизни».

Но роль этих вечных природных образов имеет и ещё один оттенок. В эпоху великих потрясений, вспышек пророческого пафоса, напряженного ожидания перемен, тревог чрезвычайно важно не допустить разрыва непрерывной исторической нити, то есть не выделять настоящее время как небывалое и уникальное. Тогда начинается опьянение утопиями («мы покоряем пространство и время»), пустыми и нелепыми мечтаниями. Мысль предвосхищает действие, а реальность подчиняется какому-то теоретическому образу, символу. И тогда уже нормальному человеку трудно отличить правду ото лжи. Но в романе Шолохова природные образы символизируют и оттеняют настоящую правду.

Именно такую роль играет описание природы в конце второй книги романа. Это эпизод, в котором описывается могилка Валета. После его похорон могилка заросла «подорожником и молодой полынью, заколосился на нём овсюг, пышным цветом выжелтилась сбоку сурепка запахло чабрецом, молочаем и медвянкой». Все это вызывает чувство необыкновенной радости за новую и красочную жизнь, но как раз из-за этого мы задаемся вопросом: «Как радость может соседствовать с горем?» Затем рассказывается о строительстве маленькой часовенки на этом месте. Часовенка описана в темных красках, на ней написаны горестно-правдивые слова:

В годину смуты и разврата

Не осудите, братья, брата.

Стоит она в степи и навевает чувства тоски и скорби проезжающим мимо людям. Часовенка, таким образом, контрастирует с яркой и буйной растительностью на могилке, которая, наоборот, отвлекает окружающих людей от тяжелых мыслей. Затем автор рассказывает о прекрасном событии: «А спустя немного тут же возле часовни, под кочкойположила самка стрепета девять дымчато-синих крапленых яиц и села на них, грея их теплом своего тела» В этом отрывке Шолохов противопоставляет жестокости людей животворящую силу природы. И как тут не вспомнить финал романа «Отцы и дети», который также подтверждает основную мысль этого эпизода: «Какое бы страстное, грешное, бунтующее сердце ни скрылось в могиле, цветы, растущие на ней, безмятежно глядят на нас своими невинными глазами: не об одном вечном спокойствии говорят нам они, о том великом спокойствии «равнодушной» природы; они говорят также о вечном примирении и о жизни бесконечной».

Одним из важнейших средств раскрытия характера в романе «Тихий Дон» у Шолохова является поступок. Этот драматургический принцип в эпическом произведении применяется в эпизоде рубки Григорием матросов. Ритм повествования в этом эпизоде становится резким, отрывистым. Короткие, часто неполные предложения делают текст, упругим, динамичным, Глаголов либо нет, либо появляются глаголы в настоящем времени. И венчает эпизод резкий контраст в поведении Мелехова: азарт атаки неожиданно обрывается тяжким раскаянием, истерикой, заканчивающейся эпилептическим припадком.

Читая текст о Верхнедонском восстании, мы приходим к выводу, что отстаивание «частной правды», в данном случае казачьей, приводит главного героя к нравственному тупику. Глубокое противоречие между необходимостью жестокости и природным человеколюбием Григория порождает сомнения в правильности выбранного пути. Трудные вопросы задает он себе: «Хватит ли у него уменья управлять тысячами казаков? А главное – против кого веду? Против народа Кто же прав?» От этих мучительных мыслей Мелехов пытается забыться в пьяном разгуле. Но становится еще хуже, появляются безнадежные мысли. Страдающая совесть Григория заставляет его выпустить из камер тюрьмы стариков, женщин, детей и родных красноармейцев.

Мелехов начинает ощущать себя игрушкой в руках господ, которые используют казаков, чтобы свергнуть советскую власть исключительно в своих собственных интересах.

К тупому равнодушию привели Григория Мелехова поиски правды в Гражданской войне. Единственным огоньком осталась для него простая человеческая любовь.

В результате безвыходности ситуации Григорий оказывается в банде Фомина. Единственное, о чем мечтает Мелехов, - при первом удобном случае уйти из банды и покончить с войной навсегда. Он понимает, что ему не по пути с бандитами. «И вот с такими людьми связал я свою судьбу» Это трагический тупик человека, не нашедшего ни правды, ни своего места в этом расколотом всеобщей враждой мире.

Трагедия шолоховского героя, я думаю, еще и в том, что в революции, в Гражданской войне ни на стороне белых, ни красных он так и не нашел общей правды, не нашел того, что было для него более значимым, чем те вечные ценности, на которых он был воспитан. Герой возвращается к тому, от чего он ушел: к семье, к родному куреню. Правда, от семьи остались лишь младшая сестра и сынишка, да и курень уже чужой. В нем живет его враг – Мишка Кошевой. К моменту своего возвращения в хутор Татарский Григорий не досчитался семи своих родных, прекратил свое существование род Листницких, разорены курени Коршунова и Кошевого. Григорий не нашел ничего, только все потерял. Потерял и любовь, и семью, и дом. Нет уже и матери. Эта пожилая казачка не делила мир на белых и красных, она была способна на любовь и сострадание к самым разным людям, даже и к тем, кто причинил ей боль и ее семье, к Аксинье и Кошевому. В этом образе автор утверждает приоритет вечных нравственных ценностей над всем классовым, социальным, разъединяющим, в ней воплощена идея автора о христианском всепрощении. Именно на долю Григория выпадает больше всего испытаний. Судьба Григория является символом трагических судеб русского казачества.

Проследив весь жизненный путь Григория, начиная с истории рода Мелеховых, можно понять причины его бед и приблизиться к пониманию исторической эпохи, а также понять и узнать трагическую судьбу казачества и русского народа в целом.

Григорий унаследовал многие черты характера от своего деда Прокофия: вспыльчивый, независимый характер, способность к нежной любви. Кровь бабки-черкешенки проявилась не только во внешнем облике Григория, она помогала ему и на полях боев и в строю перед заносчивым офицером. Он был воспитан в лучших казачьих традициях, он берег казачью честь смолоду и понимал ее гораздо шире, чем воинскую доблесть и верность долгу. Мелехов, как уже было сказано, не позволял себе участвовать в казачьих грабежах и расправах. Григорий не мог обманывать своих женщин, не мог делить любовь между женой и Аксиньей. Он искал выхода, не мог жить двойной жизнью.

На войне Григорий честно выполнял свой казачий долг. Четыре Георгиевских креста и четыре медали свидетельствовали о его ратных победах. Не только его награды, но и подвиги (захват гаубичной батареи, спасение офицера) свидетельствуют о том, что он выделялся из среды казаков, хотя он лишен сверхчеловеческого. Он долго не мог простить себе зарубленного безоружного австрийца, которого он убил в запальчивости. Убийство не нравится ему. Он мечтал вернуться домой, заниматься своим любимым делом. Но трагичность судьбы Мелехова состоит в том, что ему приходится разрываться между службой в армии и страстной тягой к земле, к труду крестьянина, между тоской по дому, семье, детям и страстью к Аксинье, между белыми и красными. Но ни тем, ни другим Григорий Мелехов не нужен. И те, и другие не любят его. Он попал в роковой круг, в этом состоит основная трагедия Григория Мелехова и казачества в целом. И белые, и красные для большинства казаков «иногородние».

Это понял еще сам Шолохов, когда с 1919 года до конца Гражданской войны жил на Дону, в станицах Еланской и Каргинской, охваченных Верхнедонским восстанием, т. е. находился в центре тех драматичных событий, которые описаны им в романе. Такой роковой круг Шолохов тоже испытал на себе. «Я работална продразверстке, вел крутую линию, да и время было крутое; шибко я комиссарил, был судим ревтрибуналом за превышение власти». Особым совещанием ревтрибунала «за преступление по должности» Шолохов был приговорен к расстрелу. В течение двух дней он ждал неминуемой смерти. Ходили слухи, что тогда он несколько уменьшил свой возраст (на год или два), и судьба пощадила его, оставив в живых. Он рано повзрослел и, когда он написал «Тихий Дон» ему не могли поверить, что «в 23 года, не имея никакого образования, человек мог написать такую глубокую, такую психологически правдивую книгу» (Ф. Березовский). Этим авторам было не понятно, что в те суровые годы подростки рано взрослели, и, испытав на себе страх ожидания смерти и все тяготы войны, зная и живя среди будущих героев своего произведения, общаясь с прототипом своего героя Харлампием Ермаковым, Михаил Шолохов знал и хотел, чтобы «книги помогали стать людям лучше, стать чище душой, пробуждать любовь к человеку, стремление активно бороться за идеалы гуманизма и прогресса человечества».

В образе Григория Мелехова показаны страдания человека, которому не скрыться от войны ни в доме, ни в лесу, с детства он привык быть свободным. Однако как ни измотала его война, жива в нем тоска по земле по семье, вопреки всему, казаки возвращались домой, не зная, как встретит их новая власть. Возвратился домой и Григорий после семи лет скитаний. Многое изменилось на хуторе. Изменился и сам Григорий: из молодого пылкого юноши превратился в усталого седого мужчину, который думает только о покое. Да и в жизни его практически уже ничего не удерживает. Не он выбирал свое время, которое искалечило его, надломило, но не убило. Если и совершал он ошибки, то сам и отвечал за них. Мишатка, его сын, – лучшая награда судьбы за все перенесенные испытания.

На этом заканчивается произведение. Мы не получаем ответа, что стало потом с героем. Судьба прототипа Григория Мелехова трагична. В 1927 году Харлампий Ермаков был арестован и расстрелян без суда органами НКВД. В романе этот вопрос остался нерешенным для читателя, позволив ему самому додумывать продолжение и надеяться на лояльность властей.

В романе М. Шолохов показал, какую сумятицу, ломку, катастрофичность вносит вторжение войны. Как войны, перевороты нарушают естественный ход жизни, как изменяются люди, как ломаются судьбы. Война - трагедия народа, она губительна для обеих сторон, приносит невосполнимые утраты, калечит души. Отцы убивают сыновей, те расправляются с отцами, брат идёт на брата, сосед на соседа. Льется кровь, но самое страшное заключается в том, что люди привыкают к этому. Именно к этой мысли Шолохов подвёл своих читателей: недопустимо, аморально, когда люди, разумные существа, приходят к самоистреблению и варварству. Считать иначе, как делают некоторые исследователи, будто, по Шолохову, такова историческая закономерность, даже неизбежность, - значит навязывать автору нечто противоположное его концепции истории в романе.