Серебряный голубь серебряного века

Моя работа посвящена очень интересному русскому поэту Серебряного века, широко известному среди литераторов, но мало известному обычным читателям. Мой проект посвящен символисту Андрею Белому.

В сентябре 2009 г. мне предложили участвовать в совместном образовательном проекте нашей гимназии и Центральной библиотечной системой города. Целью проекта было создание материалов по творчеству Андрея Белого и проведение в Центральной детской библиотеке серии литературных вечеров, посвященных поэту.

Я знала, что поэт Андрей Белый продолжительное время жил в моем родном городе, Железнодорожном, и что его имя носит Центральная библиотека. Я согласилась участвовать в проекте, тем более в 1-ом полугодии 11 класса по литературе у нас есть тема «Поэзия Серебряного века».

Я решила провести небольшое исследование, чтобы узнать, что знают наши старшеклассники о поэте Андрее Белом и что связывает его с нашим городом. Я составила опросник (Приложение 1) и попросила старшеклассников ответить на несколько вопросов. Проанализировав ответы, получила такую картину: большая часть опрошенный учеников 10-11 кл. (75%) слышали о таком поэте, но не знают его биографии, 20% вообще не знают такого поэта, 5% могут рассказать о Белом некоторые подробности.

На вопрос, что связывает Андрея Белого с городом Железнодорожным: 80% сказали, что ничего не знают, 15% ответили, что его имя носит Центральная библиотека, 5% рассказали о Кучинском периоде в жизни поэта.

Я предположила, что если я сама узнаю побольше о Белом, расскажу другим на уроках, конференции, на литературных вечерах и создам мультимедиа материалы для библиотек гимназии и города, то часть учеников, услышав о поэте от меня, захотят поближе познакомиться с его жизнью и творчеством, тем более что учебная программа по литературе не предполагает подробного изучения творчества поэта.

Итак, целью моей работы является:

Изучить биографические данные, жизненный путь А. Белого и познакомиться с его произведениями, чтобы ответить на вопрос: Что повлияло на становление Белого как поэта-символиста, создавшего уникальные произведения?

Задачи, которые я поставила перед собой:

• Узнать о биографии А. Белого и попытаться найти причины, которые повлияли на его поэзию;

• Узнать, что связывает А. Белого с городом Железнодорожным;

• Написать работу о месте Андрея Белого в поэзии Серебряного века, которую можно было бы использовать учениками при изучении этой темы в 11 классе в качестве дополнительного материала по литературе;

• Создать мультимедиа презентацию, сопровождающую мое исследование, которую можно использовать при проведении литературных вечеров, салонов и различных других внеклассных мероприятиях.

1. Биография

Андрей Белый родился 14 октября (26 октября) 1880 года, в Москве. Скончался 8 января 1934 года, там же. Андрей Белый (псевдоним Бориса Николаевича Бугаева)— русский писатель, поэт, прозаик, критик, мемуарист. Один из ведущих деятелей символизма.

Поэт родился в семье видного ученого-математика и философа-лейбницианца Николая Васильевича Бугаева, декана физико-математического факультета Московского университета. Мать, Александра Дмитриевна, урожденная Егорова, — одна из первых московских красавиц. Вырос Андрей в высококультурной атмосфере «профессорской» Москвы.

После обряда крещения новорожденный младенец получил свой первый подарок - том сочинений академика Я. К. Грота с дарственной надписью от автора. Подарок весьма символичный - с рождения Борис Бугаев становился частью московской "профессорской" среды с ее сложившимися связями, традициями, идеалами и верованиями. Арбат - "профессорский" район Москвы - стал для мальчика его "малой" родиной. Единственный ребенок в семье, мальчик рос в тепличной "женской" атмосфере. Мать, тетка, гувернантка - все его баловали. Белый рос нервным, впечатлительным и капризным ребенком - на воспитании сына сказывались противоречия между отцом и матерью: ". отец все хотел из меня сделать ученого; а мать этого боялась; я был. яблоком раздора. я рано ушел в себя. ", писал А. Белый в 1927 году. Сложные отношения между родителями оказали тяжелое воздействие на формирующуюся психику ребенка, предопределив в дальнейшем ряд странностей и конфликтов Белого с окружающими. Ребенок получил прекрасное домашнее образование - в семье любили и читали поэзию Гете и Гейне, сказки Андерсена и Афанасьева, слушали музыку Бетховена и Шопена. Любовь к германской культуре осталась у мальчика на всю жизнь. А. Белый, как и В. Брюсов, учился в известной частной классической гимназии Л. И. Поливанова, одной из лучших в Москве. Ее директор, высокообразованный человек, написавший исследование о Жуковском, ряд работ о Пушкине, один из культурнейших людей Москвы того времени, на всю жизнь остался для Бориса объектом поклонения. Уроки Поливанова, как позднее отмечал Белый, пробудили в нем живейший интерес к языкам и литературе: к Пушкину и Жуковскому, Полонскому, Гоголю и Достоевскому. Он увлекался Ибсеном, французскими и бельгийскими модернистами. В гимназии стали ярко проявляться способности мальчика к гуманитарным наукам: он стал писать для классного журнала.

В конце 1895 - начале 1896 гг. юноша сблизился с семьей Соловьевых - братом философа М. С. Соловьевым, его женой и сыном. Именно у Соловьевых в 1901 году поэт прочитал свои первые стихи и "симфонии" (ритмизированную поэзию), которые произвели на всех присутствовавших большое впечатление. Было решено - родился новый поэт. Чтобы не огорчать профессора Бугаева "символистским" дебютом сына, М. С. Соловьев придумал автору псевдоним - Андрей Белый. С 1896 поэт усиленно интересуется не только литературой (вслед за Брюсовым в последних классах гимназии превозносит символизм), но и философией. В кабинете отца юноша знакомится с работами по проблемам "гипнотизма, спиритизма и оккультизма", индийской культуры, буддизма и индуизма.

Во время учебы в Московском университете (физико-математический факультет) он не только изучает труды Дарвина и философов-позитивистов, но и серьезно увлекается теософией и оккультизмом, религиозной философией Вл. Соловьева и творчеством Ф. Ницше и Шопенгауэра. Большое влияние на юношу оказали поэзия Блока и Брюсова, идеи Мережковского, музыка Метнера и Шумана. А. Белый примкнул к группе "младших" символистов и постепенно стал одним из теоретиков русского символизма "второй волны". Основные идеи этого течения он постарался воплотить в четырех "симфониях" ("Северная", 1901; "Драматическая", "Возврат", 1902; "Кубок метелей", 1907). После выхода драматической симфонии А. Белый, по предложению В. Брюсова, стал готовить сборник стихов для "Скорпиона". Он же помог поэту отобрать произведения для книги и предложил ее название. Первая книга стихов А. Белого "Золото в лазури" вышла в 1904 году. В этом же году поэт становится постоянным автором "скорпионовского" журнала "Весы". Он пишет статьи, заметки, рецензии, которые подписывает не только основным псевдонимом или фамилией, а еще минимум тринадцатью: Бета, Гамма, Зигмунд и др.

В январе 1905 поэт, отличавшийся неустойчивостью мировоззрения и жизненных позиций, сблизился с Мережковским. Он принял А. Белого в свою "религиозную общину" седьмым членом, а его жена З. Н. Гиппиус подарила крест, который поэт демонстративно носил поверх одежды. Сама Гиппиус говорила: "Удивительное это было существо, Боря Бугаев! Вечное "игранье мальчика", скошенные глаза, танцующая походка, бурный водопад слов, на все „да — да — да", но вечное вранье и постоянная измена. Очень при этом симпатичен и мил, надо было только знать его природу, ничему в нем не удивляться и ничем не возмущаться. Прибавлю, чтобы дорисовать его, что он обладал громадной эрудицией, которой пользовался довольно нелепо. Слово "талант" к нему как-то мало приложимо. Но в неимоверной куче его бесконечных писаний есть кое-где проблески гениальности".

Революционные события 1905 года пробудили у А. Белого интерес к общественным проблемам. А. Белый принимает участие в студенческих митингах, идет в рядах демонстрантов на похоронах Трубецкого и Н. Э. Баумана, предлагает "провозгласить бойкот офицерам", собирает деньги на борьбу и т. д. Под впечатлением многотысячной траурной процессии, провожавшей Баумана, было написано стихотворение "Похороны", а эпизоды декабрьских баррикадных боев отражены в стихотворении "Опять он здесь, в рядах борцов. ". В этот же период он знакомится с брошюрами социал-демократов, социалистов-революционеров, анархистов, "Капиталом" К. Маркса и др.

В 1906 году А. Белый из-за конфликта с семейством Блока уезжает в Мюнхен, а затем в Париж. В стихотворениях, которые были написаны в этот период, просматриваются мотивы изгнания и собственной отверженности. Вернувшись в 1907 году в Москву, поэт продолжает работать в журнале "Весы", недолгое время сотрудничает с журналом "Золотое руно", печатается в ряде других изданий, активно полемизирует с "мистическими анархистами". В 1908-1909 годах А. Белый издает два сборника: "Пепел" и "Урна", в которых отразилось "кризисное" мироощущение поэта этого времени.

В 1910-1911 годах поэт путешествует по Италии, Сицилии, Тунису, Египту и Палестине, а в 1912 году, вместе с женой, художницей А. Тургеневой, уезжает в Европу, где увлекается мистическими идеями основателя антропософии Р. Штейнера. С 1914 г. он живет в Швейцарии где, вместе с другими последователями Штейнера, участвует в строительстве Иоаннова храма. Основное место в творчестве А. Белого в этот период занимает проза: наиболее известный роман "Петербург" написан в 1913-1914 годах.

В 1916 году А. Белый призывается в армию и через Англию и Швецию возвращается в Россию, где и живет до 1921 года. Поэт не стал "певцом" Октябрьской революции, но и не был враждебно настроен к новой власти. Он принимает участие в работе литературной группы "Скифы", читает лекции, издает журнал "Записки мечтателя". В последние годы жизни А. Белый пишет мемуары, представляющие огромный интерес не только для истории, но и для литературоведения. Работает над романом "Москва", затем перерабатывает его в пьесу для постановки в театре. Путешествует по Грузии и Армении. Пишет путевые очерки "Ветер с Кавказа".

А. Белый умер 8 января 1934 года от кровоизлияния в мозг. Урна с его прахом захоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.

2. Кучинский период

Андрей Белый говорил, что Кучино для него то же, что и Ясная Поляна для Л. Н. Толстого и Ялта для Чехова. Белый плодотворно работает в Кучино и принимает гостей-литераторов, критиков, публицистов, издателей из Москвы, Ленинграда и других мест. В апреле 1926 года, целых три недели у него в Кучино гостит Иванов-Разумник (псевдоним Разумника Васильевича Иванова), видный критик и публицист, один из ближайших друзей Белого, который содействует и помогает изданию его трудов.

Помимо Иванова-Разумника и Д. Максимова Белого в Кучино в разные годы навещали и другие писатели, поэты. Сюда приезжал к нему известный критик Петр Никанорович Зайцев, дружеские отношения с которым поддерживались до конца жизни Белого. Можно предполагать, что живший на даче в Салтыковке В. Мейерхольд тоже бывал у Белого в Кучино и наоборот.

Душевная близость и нежность отношений Белого и Б. Пастернака сказались в их письмах последних лет друг к другу. Когда Белый уехал в Кучино, новости Пастернак узнавал через П. Н. Зайцева, взявшего на себя секретарские обязанности по отношению к Белому.

С осени 1929 года в кучинском кабинетике на письменном столе появился портрет Николая Васильевича Бугаева. Белый очень любил отца и вспоминал о нём с искренней нежностью. Некоторые выражения, шутки Николая Васильевича попали в своё время в роман «Петербург».

В кучинские времена особенно проснулась в Белом любовь в подвижным забавам и играм. Его всегда интересовали такие игры, в которых было много движения и где можно было проявить свою физическую ловкость и верность прицела: мяч, крокет, кегли. Летом, уходя в лес, Белый непременно забирал с собой мячик, чтобы всласть поиграть на поляне, подальше от любопытных глаз. Он часто шутил, что признаёт только два состояния: ходить и лежать и терпеть не может сидеть.

Движение тела было необходимо Борису Николаевичу. Оно создавало оттяжку от головы: прогулки, работа со снегом, гимнастика действовали на кровообращение, освежали и отвлекали от мыслей. Отсюда игра в мяч, купание и снеговые «Версали» замой. В своих «работах со снегом», как называл их сам Белый, он композиционно продумывал линии всех дорожек в кучинском дворике, обрезал боковые бордюры, после чего они принимали вид искусно подстриженных боскетов с картин Сомова. Этими боскетами невольно любовались не только гости Андрея Белого из столицы, но и его соседи в Кучино, не склонные к эстетике.

В Кучино и хозяева, и соседи любили Белого. Они обращались с ним запросто, как со своим. Он в свою очередь интересовался их жизнью, при встрече расспрашивал и был в курсе всех дел.

Гуляя по окрестностям Кучино, Борис Николаевич «вышагивал» целые куски будущих произведений, а приходя домой, обрабатывал созданное. «Почему я не пишу за письменным столом, а произношу романы, записывая их на клочках бумаги в полях, в лесу, на прогулках? Потому что я как бы говорю с читателем с эстрады; я писатель-исполнитель!. »

Как свидетельствует П. Н. Зайцев, жизнь в Кучино шла в рамках строгого режима. Завтрак, обед, ужин только в определенное время. После ужина Борис Николаевич ложился отдохнуть, перед ночной работой, даже в присутствии вечерних гостей, чтобы быть в "форме". Пол одиннадцатого, закусив и выпив стакан чая, садился за письменный стол и работал до 4-х часов утра и больше. Перед рассветом ложился в постель и спал до часу-двух дня. Во время работы много курил, что пагубно отразилось позже на его здоровье.

Как правило, каждое новое крупное произведение Белого сопровождалось стихами. Однако П. Н. Зайцев думал вначале, что в Кучино Белый стихов не писал, а если и писал, то как дополнение к художественной прозе. Но он ошибался. Проза не вытеснила поэзию из его творческой практики. Борис Николаевич и в кучинский период писал много стихов. Из этого следует, что шестилетний отрезок жизни Белого в Кучино благотворно действовал на его творчество, учитывая тишину, чудесную природу и другие условия. Однако это было не всегда. Ухудшение жизненных условий тех лет вообще, осложнение обстановки пребывания в Кучинском доме после смерти хозяина Николая Емельяновича Шилова, когда его вдова - Елизавета Трофимовна отказалась от выполнения многих услуг по дому, Борису Николаевичу и Клавдии Николаевне пришлось многие хлопоты взять на себя.

Белый пишет в письме незадолго до окончательного отъезда из Кучино: «Устал я в Кучино от головотяпства и вредительств; в учреждениях здесь густая смесь из мещанства и головотяпства. Как дело дойдет до поселкового Совета или кооператива, - покрываюсь холодной испаринойИтог – в Кучино не проживёшь; это – вывод 2-х лет; люблю Кучино, а здоровье и силы не позволяют: сырь, холод, мрак Мы с К. Н. сериозно задумываемся о переселении на юг Остаюсь сердечно любящий Вас Борис Бугаев. »

В конце концов, Борис Николаевич и Клавдия Николаевна в апреле 1931 уедут из Кучино, и на этом закончится один из самых плодотворных и безмятежных периодов в жизни поэта, писателя, философа и литературного критика Андрея Белого.

3. Серебряный век русской поэзии.

По словам Н. Богомолова: Серебряный век – эпоха, «судорожно протянутая между двумя безвременьями, опрокинутая в пространстве».

Так получилось, что в первой трети ушедшего века в России была группа гениальных поэтов.

Эти люди совершили такой переворот в поэзии, и за 20 лет изменили ее так, что многие историки русской литературы думают – русская поэзия и сейчас, видимо, катится по этим рельсам.

На этот период пришелся великий взлет русской культуры, обогативший поэзию новыми именами. Начало “серебряного века” пришлось на 90-е годы XIX столетия, его связывают с появлением таких замечательных поэтов, как В. Брюсов, И. Анненский, К. Бальмонт. Расцветом этого периода в русской культуре считают 1915 год — время его наивысшего подъема.

Нам известны тревожные исторические события этого времени. Поэты, как и политики, пытались открыть для себя что-то новое. Политики добивались социальных перемен, поэты искали новые формы художественного отображения мира. На смену классике XIX века приходят новые литературные течения: символизм, акмеизм, футуризм.

Поэзия “серебряного века” открывает нам неповторимый и удивительный мир красоты и гармонии. Она учит нас видеть прекрасное в обыденном, глубже понимать внутренний мир человека. А поиски поэтами “серебряного века” новых стихотворных форм, переосмысление ими роли творчества дают нам более глубокое понимание поэзии.

Основные направления поэзии Серебряного века:

• символизм (старшие и младшие символисты);

• акмеизм;

• футуризм (кубофутуризм, эгофутуризм, новокрестьянская поэзия);

• имажинизм;

• сатирическая поэзия.

4. Символизм

Предвестник. В поэзии имя Владимира Соловьева обычно связывают со школой русского символизма. Хотя сам Соловьев символистом не был и во многом не принимал эстетики символистов, его идеалистическая доктрина была популярна у «младших» символистов, которые считали его своим «духовным отцом».

Творчество в понимании символистов — подсознательно-интуитивное созерцание тайных смыслов, доступное лишь художнику-творцу. Передать «тайны» невозможно. По словам Вячеслава Иванова, поэзия есть «тайнопись неизреченного». Ценность стихотворной речи — в «недосказанности», «утаенности смысла».

Главным средством передать тайные смыслы и призван был символ.

Русские символисты не были первопроходцами. Потому что они ориентировались на французский символизм конца 19-го века, на английскую литературу, на Оскара Уайльда, на скандинавскую литературу, на Ибсена и Гамсуна, в Германии на Ницше.

То есть, в значительной степени, русский символизм был общеевропейским эстетическим веянием. Философия и эстетика символизма складывалась под влиянием различных учений — от взглядов античного философа Платона до современных символистам философских систем В. Соловьева, Ф. Ницше. Была и своя специфика - это связь русского символизма с религиозной культурой начала века.

Символисты придали поэтическому слову неведомую прежде подвижность и многозначность, научили русскую поэзию открывать в слове дополнительные оттенки и грани смысла.

Символистам присвоили кличку “декаденты” (“упадочники” ). Думали их уязвить, а они сделали кличку своим вторым именем. С точки зрения символистов, этот “упадок” , значительно ценнее нормальной посредственности. Они не только писали “декадентские” стихи, но и намеренно вели “декадентский” образ жизни.

Быть человеком круга всех московских символистов значило не отрицать возможности существования единорогов в московских закоулках.

Всякого рода “странности” в среде русских символистов появились практически одновременно с рождением символизма. Еще в 90-х годах Брюсов поражал собеседников загадочными речами, намеренно ничего не разъясняя. А Бальмонт “дикими” выходками покорял женщин и доводил до исступления мужчин. Воспитанный же в такой атмосфере читатель уже ничему не удивлялся.

Жизнь порождала искусство, искусство переливалось в жизнь – строило ее по своим законам. Игра перерастала в реальность, и все оказывалось соответствием всего.

5. Андрей Белый. Поэт-символист.

«Почему я стал символистом. На это ответят нижеследующие разъяснения мои.

Прежде всего, должен отметить основную тему символизма в себе. Я различаю себя в этой теме двояко (или даже трояко); я ощущаю в себе становление темы символизма так, как она пела в душе моей с раннего детства; и я осознаю эту тему в усилиях ее идейно выгранить — уже позднее: при встречах с людьми; здесь вступают: идеологический момент и момент социальный; появляется "мы", коллектив и мечты о партии; и в этом втором моменте я отличаю два, так сказать, подмомента: совместное вынашивание символизма в целом интимном идейного быта "символистов" и идеологическую фиксацию его как культурного течения русской действительности; в этой фиксации я отличаю: во-первых, то, что привнесено мной; во-вторых, то, на чем мы, символисты, пересекались согласно.

Ряд напластований лежит для меня на моей теме: 1) интимное "я", 2) идеологически выношенное отдельно от других, 3) с другими, 4) идейно платформированное вне тактических и полемических преломлений моментов, 5) вопросы тактики, полемики (так называемая "школа" в искусстве).

На вопросы о том, как я стал символистом и когда стал, по совести отвечаю: никак не стал, никогда не становился, но всегда был символистом (до встречи со словами "символ", "символист"); в играх четырехлетнего ребенка позднее осознанный символизм восприятий был внутреннейшей данностью детского сознания; вспоминаю себя в одной из игр; желая отразить существо состояния сознания (напуг), я беру пунцовую крышку картонки, упрятываю ее в тень, чтобы не видеть предметность, но цвет, я прохожу мимо пунцового пятна и восклицаю про себя: "нечто багровое"; "нечто" — переживанье; багровое пятно — форма выражения; то и другое, вместе взятые, символ (в символизации); "нечто" неопознано; крышка картонки — внешний предмет, не имеющий отношения к "нечто"; он же — видоизмененный тенями (багровое пятно) итог слияния того (безобразного) и этого (предметного) в то, что ни то и ни это, но третье; символ — это третье; построив его, я преодолеваю два мира (хаотичное состояние испуга и поданный мне предмет внешнего мира); оба мира недействительны; есть третий мир; и я весь втянут в познание этого третьего мира, не данного душе, ни внешнему предмету; творческий акт, соединение видоизменяет познание в особого рода познание; познавательный результат, выговариваемый в суждении "нечто багровое" утверждает мой сдвиг к третьему миру.

Четырех лет я играл в символы; но в игры эти не мог посвятить я ни взрослых, ни детей; те и другие меня бы не поняли — я в этом убежден; и — притаился (так стал "эсотериком" я с четырехлетнего возраста); на мне росли мины и маски; святочная личина открылась в переживаниях мне, пятилетнему; я надел ее; и стал личностью; это было, вероятно, вступлением моим в греческий период; "Боренька Бугаев" с того времени сознательно развивал "мимикри" среди взрослых; условия его отрочества и даже юношества были таковы, что что-то от "личины" приросло к лику индивидуума; в позднейших символизациях жизни и "Борис Николаевич", и "Андрей Белый", и "Унзер Фрейнд" вынужден был изживать свое самосознающее "Я" не по прямому поводу, а в диалекте ритмизируемых вариаций "Я" личностей-личин, из которых ни одна не была "Я"; причина, почему "Я" не изживаемо в личности-личине, уже с семилетнего возраста — предмет мучительных раздумий и игр всерьез, или вариаций поведения.

Я никогда не был объективен — сознательно, а, так сказать, много-объективен; с 17 лет проблема многообразия методов — проблема вынашиваемой теории символизма; но я не был только субъективен (во внутреннем самораскрытии), но — индивидуален. Так стал я с отрочества убежденным индивидуалистом, что для меня сперва непосредственно, а потом и логически значило: социал-индивидуалистом, ибо индивидуум — социальное целое, а общество — индивидуально в своем "общем"; вне знания этого "in concreto" общество — труп. Я был "символист" от отроческого шопенгауэрианства до зрелой антропософии (включительно); окружающие меня такими не были; нас разделяла грань непреодоленных разделений 4-го и 5-го культурных периодов.

Эта грань намечалась в конце первого семилетия, когда мое выпадение в третий мир (символов) казалось мне выпадением в грех моего протеста и бунта против предрассудков "цивилизации", или внешнего мира (чужих детей, назиданий, квартиры, профессорского быта и т. д. ).

Я стал бунтовать, но бунт — утаил».

Вывод к главе 4.

Таким образом, Белый сам объясняет, почему он стал символистом. Это было ему крайне близко, близко его мировоззрению, миропониманию. С детства он был между двух «огней» – наукой и искусством – которые олицетворялись матерью и отцом. Это очень повлияло на психику мальчика и предопределило его дальнейшее развитие. Хоть отец и привил ему любовь к точным наукам, Белый широко известен именно как поэт-символист, творчество которого порой очень трудно для понимания.

6. Вся жизнь-символ.

"В жизни символиста все - символ. Не символов нет",- писала русская поэтесса Марина Цветаева. Символичен и псевдоним "Андрей Белый". Белый цвет - гармоническое слияние всех цветов, символ полноты бытия. Андрей - имя одного из 12 святых апостолов, которого Христос первым призвал в ученики. Апостолом нового учения входил Андрей Белый в литературу и, пожалуй, оправдал этот псевдоним.

В символизме для него смыкаются наука и религия, поэзия и математика, философия и музыка, физика и эстетика. Свое мировоззрение Андрей Белый сам назвал "мячом, бросаемым в руки следующего поколения"

К. Н. Бугаева (первая жена) писала, что личность Андрея Белого ассоциируется у нее именно с характером Ренессанса, «той великой эпохи, которая утверждала достоинство человека и боролась за его освобождение». Ведь «в каждом он прежде всего предполагал и уважал — человека». Этика и эстетика были для него неразделимы. «У Андрея Белого был жизненный идеал человека, заветный и тайно хранимый. Он назвал его греческим словом kalos k’agatos— прекрасный и добрый».

Но все же главное для него - вера в непреходящую ценность человеческого духа. Как завещание потомкам звучат слова Андрея Белого, написанные им в 1905 году, в канун первой русской революции: "Верю в Россию. Она будет. Мы - будем. Будут новые времена и новые пространства. Россия - большой зеленый луг, зацветающий цветами"

Современник А. Белого, философ Ф. Степун, писал: «Творчество Белого – это единственное по силе и своеобразию воплощение небытия «рубежа двух столетий», это художественная конструкция всех тех деструкций, что совершались в нем и вокруг него; раньше, чем в какой бы то ни было другой душе, рушилось в душе Белого здание XIX века и протуманились очертания двадцатого».

7. Заключение

Я считаю, что я достигла своей цели, выполнив те задачи, которые поставила перед собой во введении. В ходе работы я сама узнала очень многое об Андрее Белом и теперь меня преисполняет гордость, что такой интересный и безумно талантливый человек когда-то жил в моем родном городе.

Более того, со своей работой я приняла участие в городской конференции, посвященной 126-летию Андрея Белого, где нашла много единомышленников. Если раньше Андрей Белый был для многих из нас неизвестной личностью, то теперь для многих он стал любимым поэтом. Я очень рада, что однажды мне предложили сделать эту работу, потому что сейчас я с гордостью могу сказать, что знаю, кто такой Андрей Белый, уважаю его творчество и могу многим рассказать о его вкладе в поэзию Серебряного века и русскую литературу в целом!