Романтика украинских сказок и легенд в творчестве Гоголя

Гоголь, чудесный чародей слова, Гоголь, гневный обличитель мира корысти и угнетения, является наряду с Пушкиным родоначальником новой русской литературы. Его могучее творчество давно стало достоянием всего человечества. Вся жизнь Гоголя была посвящена служению народу художественным словом. Он горячо и преданно любил свою родину и свой народ.

Детские годы будущего писателя прошли в отцовском имении – в селе Васильевке, среди щедрой южной природы.

Очень рано возник у Гоголя интерес к фольклору, к народному творчеству. Он слушал песни слепцов-кобзарей, заходивших в Васильевку, бывал на крестьянских свадьбах, смотрел кукольные преставления в ярмарочных «вертепах». Картины украинской природы, знакомство с украинскими песнями, «думами», легендами запечатлелись в сознании будущего писателя. Детская любовь к народным сказкам, преданиям и песням с годами переросла в серьезное увлечение. В ряде писем к матери в 1829-1830 гг. он просит рассказать ему «о колядах, об Иване Купале, о русалках», о «каких-либо духах или домовых», «с их названиями и делами». Он просит описать хороводные игры, национальные костюмы, просит собрать для него рукописи и записи о временах гетманщины.

Позднее, в статье «В чем же, наконец, существо русской поэзии и в чем ее особенность» Гоголь указывал на три источника самобытности, из которых должны черпать вдохновение русские поэты. Это народные песни, пословицы и слово церковных пастырей. Можно с уверенностью сказать, что эти же самые источники имеют первостепенное значение и для эстетики самого Гоголя. В народных сказаниях и преданиях Гоголь черпает сюжеты и мотивы для своих повестей: истории о папоротнике, расцветающем в Иванову ночь, о таинственных кладах, о продаже души черту, о полетах и превращениях ведьм. Черты персонажей украинского фольклора отразились в народных образах, созданных Гоголем. Также очень часто Гоголь использует в своих произведениях пословицы, что на его взгляд делало определение, сравнимое с пословичным выражением, более точным.

Невозможно понять, например, «Мертвые души» без учета фольклорной традиции и в первую очередь пословичной стихии, пронизывающей всю ткань поэмы. И поскольку в русских пословицах и поговорках наиболее полно выразились важнейшие особенности национального характера, человеческие качества, одобряемые народом или отвергаемые им, в «Мертвых душах» «пословичный» способ обобщения стал одним из важнейших принципов художественной типизации. Чем более обобщенный вид принимают образные картины и характеристики персонажей, в которых Гоголь выражает сущность того или иного явления, ситуации или человеческого типа, тем более они приближаются к традиционным народнопоэтическим формулам.

Характер Манилова- помещика «без задора», пустопорожнего мечтателя – «объясняется» через пословицу: «Один Бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан». Медвежья натура Собакевича, имевшего «крепкий и на диво стаченный образ», в хозяйстве которого все было «упористо, без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке», находит свое итоговое определение в пословичной формуле: «Эк наградил-то тебя Бог! Вот уж точно, как говорится, неладно скроен, да крепко сшит».

Характеры эпизодических персонажей поэмы порою полностью исчерпываются пословицами или пословичными выражениями. «Максим Телятников, сапожник: что шилом кольнет, то и сапоги, что сапоги, то и спасибо, и хотя бы в рот хмельного». Заседатель Дробяжкин был «блудлив, как кошка». Мижуев был один из тех людей, которые, кажется, никогда не согласятся «плясать по чужой дудке», а кончится всегда тем, что пойдут «поплясывать как нельзя лучше под чужую дудку, словом, начнут гладью, а кончат гадью».

Вводя пословицы в художественную ситуацию «Мертвых душ», Гоголь творчески использует заключенный в них смысл.

Если же взять «Повесть о капитане Копейкине», то увидим, что гоголевский образ капитана Копейкина восходит к фольклорному источнику – народным разбойничьим песням о воре капитане Копейкине. Угадав в песнях «стихию характера», писатель, говоря его же словами, «развивает ее и улетает несравненно выше своего оригинала». Приведу одну из песен о разбойнике Копейкине:

Собирается вор Копейкин

На славном на устье Карастане.

Он со вчера, вор Копейкин, спать ложился,

Ко полуночи вор Копейкин подымался,

Он утренней росой умывался,

Тафтяным платком утирался,

На восточну сторонушку Богу молился.

«Вставайте, братцы полюбовну!

Нехорош-то мне, братцы, сон приснился;

Будто я, добрый молодец, хожу по край морю,

Я правою ногою оступился,

За кропкое деревце ухватился,

За кропкое дерево, за крушину.

Не ты ли меня, крушинушка, сокрушила:

Сушит да крушит добра молодца печаль-горе!

Вы кидайтеся-бросайтеся, братцы, в легки лодки,

Гребите, ребятушки, не робейте,

Под те ли же под горы, под Змеины!»

Не лютая тут змеюшка прошипела,

Свинцовая тут пулюшка пролетела.

Или же образ Мокия Кифовича («Притча о Кифе Мокиевиче и Мокии Кифовиче»), который также восходит к фольклорной традиции. В одном из черновых вариантов притчи, где этот персонаж назван еще Иваном Мокиевичем, Гоголь прямо указывает на народнопоэтический первоисточник образа: «Обращик Мокиевича – Лазаревич» (имеется в виду «Повесть о Еруслане Лазаревиче»). В основу образа Мокия Кифовича положены черты этого сказочного героя, ставшего символом русского национального богатыря. «И как будет Урсулан десяти лет, выдет на улицу: и ково возмет за руку, из того руку вырвет, а ково возмет за ногу, тому ногу выломат».

А как же не вспомнить о «Вечерах на хуторе близ Диканьки»?! Цикл этих произведений внес в русскую литературу свежую струю – светлый мир мечты, сказки, поэзии. В повестях, вошедших в этот сборник, воспевались труд и любовь как основа народной жизни. Быт украинского крестьянства и казачества Гоголь изображает, как правило, не в повседневности, а в ярком национальном колорите, отражающим духовную красоту народа: ярмарки, колядки, гулянья парубков и дивчин в майские ночи, Иванов вечер

Повести, вошедшие в «Вечера» («Сорочинская ярмарка», «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь или Утопленница», «Пропавшая грамота», «Ночь перед Рождеством», «Страшная месть», «Иван Федорович Шпонька и его тетушка», «Заколдованное место»), несут в себе в первую очередь дух народной фантазии, поверий, устно-поэтических былей и небылиц. Их национальная красочность, расцвеченность фольклорными мотивами, стилистическая яркость, героическое начало в выражении национального характера являются отличительной чертой романтизма. «Сказочность» для Гоголя важна, прежде всего, как выражение национального своеобразия народного характера. В многочисленных персонажах «Вечеров» отразилась фантастика народных преданий и верований. Нередко фантастические персонажи выступают у Гоголя как «нечистая сила», как носители зла, как враждебные человеку существа. Но, рисуя такие фигуры, Гоголь нередко изображает их наподобие обыкновенных людей. Таков, например, черт в «Ночи перед Рождеством». «Это – «настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды». Он и действует как обыкновенный человек. Ухаживая за Солохой, черт «целовал ее руку, брался за сердце, охал». Фантастическое теряет здесь свой чудесный ореол и становится одним из средств комизма, одним из средств осмеяния быта и нравов людей.

Фантастика в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» имеет и еще одно значение: она отображает верования и суеверия народа. Гоголь обнаруживает здесь понимание исторической эволюции народных воззрений: чем ближе действие той или иной повести к современной эпохе, тем меньше у народа веры в чертей и ведьм, тем смелее и насмешливее люди обращаются с нечистой силой.

Но не фантастика, не фольклорные сказания, а жизнь и характер украинского народа являются основным содержанием «Вечеров на хуторе близ Диканьки».

 "Майская ночь, или Утопленница" основывается на многих легендах о "неупокоенных душах", безвинно погибших. Прекрасная добрая панночка терпит издевательства ведьмы-мачехи. Не выдержав, она бросается в пруд и становится русалкой. Вместе с другими русалками она пытается наказать мачеху, утаскивает ее в воду, но та коварна и хитра. Мачеха обернулась русалкой. А бедная панночка "не может плавать вольно, как рыба, она тонет и падает на дно, как ключ".  

История, рассказанная Гоголем, пронизана лиризмом, украинскими песнями, окутана поэтической грустью. В ней много доброты и нет христианской непримиримости по отношению к самоубийцам. Они не прокляты, они несчастны.

Гоголь – писатель-патриот. Он обнажает язвы крепостнического общества во имя светлого будущего народа, во имя тех высоких и благородных идеалов, которые составляют отличительную черту русской литературы. Романтика пронизывает его произведения в многочисленных украинских отголосках и образах. Для него это сама жизнь. Он любит ее, любит как в детстве, открыто, смело и искренне. Его наследие – наш пример существования.