Как появились слова

Слово понадобилось человеку для того, чтобы дать имя всему, что есть в мире, и самому себе. Ведь чтобы о чем-то говорить и даже думать, надо его как-то называть, именовать.

Самые простые слова — имена того, что человек видит вокруг себя. Они как этикетки: «это кошка», «это куст», «это снег». Такими словами-этикетками как бы увешано все вокруг нас. И «приклеены» они так накрепко, что кажутся нам уже частью самого мира. Очутившись в мире другого языка, а значит, «невидимых этикеток», мы - в растерянности. Вот, допустим, вы приезжаете в Армению, и оказывается, что весь мир иной. Потому что вода - не вода, а джур(журчит в этих камнях»), море -не море, а цов («в нем волна набегающая»). А друзья задают все новые вопросы: «Скажите, что лучше: бор (в казахском) или мел? Мектеп (в казахском) или школа? » И вы вслушиваетесь в эти чужие слова, а заодно и в привычные свои.

Мы начинаем узнавать мир по его именам. Язык здесь - учитель, а каждое слово - небольшой урок «всеговедения». Особенно интересны уроки таких слов, в которых нам что-то уже знакомо. Вот подорожник- ясно: он растет вдоль по дороге. А подосиновик- под осиной растет, а опенок- у пня. Сразу видно родство этих слов с другими, у них есть «родители»: у подорожника - дорога, у подосиновика- осина. Лингвисты называют такие слова мотивированными - в них видны мотивы приклеивания этикетки.

Извлекаем отсюда два важных знания о слове. Первое. У слов есть устройство. Одни устроены проще, другие - сложнее. Но чем сложнее устроено слово, тем легче его понять: видны мотивы, а они -подсказка. Второе. Слова можно получать. Из одних другие. И для этого в языке есть целый «склад запасных частей». Наука, ведающая законами получения слов, – словообразование. Огромный механизм словообразования внушает спокойствие: как бы быстро и решительно ни изменился мир, для всего в нем найдется, будет произведено слово. В этом язык неистощим.

У всякого языка свои привычки называть мир -двигаться от одного предмета к другим. Слово, как мы знаем, состоит из морфем, главная из которых -корень. И поскольку морфема связана с понятием, то и слово связано с понятием, простым или сложным.

Есть в языке и такие слова, для которых называть не главное. Задача их – помогать другим словам соединяться: эти слова называются служебными -они «гайки» и «винтики» в руках говорящего, когда он берется строить предложение. Разная работа лежит на «плечах» предлогов, союзов и частиц, но без них в языке не обойтись (а имя можно и забыть, заменить или просто новое выдумать).

Как мы видим, есть два типа слов. Первые называют мир, они - этикетки-имена. В них хранятся знания языка о мире. Вторые несут в себе знания не столько о мире, сколько о языке: как с ним управляться, чтобы говорить. Это слова-организаторы. С их помощью говорящий из разрозненных знаний о мире организует свою связную речь. Первые более изменчивы: они приходят и уходят вместе с вещами и понятиями, меняют свои значения, чутко отражая все изменения в жизни. Вторые более независимы и постоянны.

В жизни первых много причуд и загадок. Но есть в ней и законы. Например, теории номинации известен «закон двух миров». Он гласит: для языка существуют как бы два мира. Один – мир видимый, слышимый, осязаемый, мир природы и вещей. Другой - невидимый мир внутренней жизни человека, мир ума и сердца, настроений и идей. Второй мир представляется языковому воображению подобием первого. Оно устанавливает сходство разных фрагментов этих несходных миров. Сами линии сходства держатся языком «в секрете», а проглядывают они иногда в происхождении слов.

Скажем, стыд происходит от студ, стужа; значит, для русского языка такое чувство похоже на ощущения от холода, мороза. Еще красноречивее говорит о языковых представлениях поведение имен второго мира, их сочетаемость. Память и груз бывают тяжелы. Огонь и любовь могут вспыхивать и угасать. Взгляд и камешек можно бросить, поймать, перехватить. Мысли, как люди, могут приходить, не покидать, преследовать. Изучить эти неслучайные связи имен второго мира - значит выявить секретную языковую грамматику чувств, грамматику восприятия, грамматику умственной жизни.

Ребенок овладевает языком по образу и подобию того, как он овладевает предметным миром (он, в частности, обращается со словом как с предметом). Исследование происходящего при этом процесса позволяет пролить свет не только на происхождение языка и особенно - частей речи, но и на то, как проецируются простейшие знания о мире в детской речи. Обнаружение аналогий и параллелей в процессах овладения предметным миром и миром языка представляет собой увлекательную задачу в исследовании детской речи.

Мы заинтересовались детской речью и решили понаблюдать за речью своих младших сестренок и братишек. Так родилась наша работа.  Еще на доречевой стадии развития взрослые, общаясь с детьми, часто показывают им, какие звуки издают животные и птицы (кар, мяу), машины и различные инструменты (би-би, тук-тук), а также демонстрируют звуковые комплексы, позволяющие установить контакт с животными (призыв кошки кис-кис, цыплят – цып-цып). Ребенок легко осваивает звуковые образования этого типа, так как в них имеется непосредственная связь между звучанием и значением, помогающая овладению последним. В первых речевых проявлениях ребенка звукоподражательные единицы выполняют разные функции: они могут использоваться как обращение ребенка к животным (кис-кис), а также являть собой первые попытки именовать предметы и действия окружающего мира (кис-кис означает кошку).

Издавна наши мамы и бабушки использовали в общении с малышами звукоподражания, видимо, интуитивно чувствуя, что ребенку легче понять и сказать именно эти слова. Они наиболее близки, понятны, доступны ребенку в определенные периоды жизни и обеспечивают максимальную мотивацию для использования их в экспрессивной речи. Так, собаку маленькие дети называют ав-ав, корову – му-у, поросенка – хрю-хрю. Но, например, хрю может обозначать и свинью, и поросенка, и свинья идет, и хрюканье, и грязнулю -все, что связано со свиньей.

Звукоподражание может заменять не только существительные, но и глаголы, прилагательные, междометия. Мы заметили, что выражения, состоящие более чем из одного слова, ребенок воспринимает и воспроизводит как единое целое ("Каку!"- как вкусно; "То там?"- кто там; "Вот десь"- вот здесь).

Анализ материала дает возможность создать "шкалу значимости смыслов", на которой расположены следующие "смыслы" (от наиболее важных к наименее): мама, папа, собака, есть (еда), транспорт, другое животное или насекомое, бабушка, дать, какая-нибудь птица, кошка, чье-нибудь имя (не свое), кукла, падать (падение, удар, удариться) и др. Кроме того, результаты анализа показывают, для обозначения каких реалий ребенку часто не хватает одного слова.

Это прежде всего кошка и собака, а также мама, папа, бабушка, дедушка, дать, падать, отрицание, спать (сон). В других случаях большое количество употребленных ребенком слов связано с "конкретизацией" того или иного смысла: это наименования различных видов транспорта, различных животных или птиц, продуктов и напитков, частей тела, качеств и т. п. Ребенок овладевает языком под влиянием речи окружающих. При речевом общении ребенок отслеживает и выбирает обычно продуктивные модели языковых единиц любого уровня, в том числе лексического. Об этом свидетельствуют исследования А. Н. Гвоздева, С. Н. Цейтлин, Д. Слобина и др. Ребенок настойчиво употребляет слово продаватель, несмотря на то, что слышит правильные с точки зрения литературной нормы варианты с суффиксом ец и несмотря на то, что его исправляют.

Вот какие слова записала за своей сестричкой ученица 6 класса Мамакова Виктория: годлы – голуби, касель – карусель, вкуска – вкусно, акабалк – кораблик, дюдоля – дедуля, конфета – лизака, платочек – питука, кукла – ляля, азяська – жвачка.

Кинстлер Юлия ,наблюдая за речью детей, записала следующее: птички – типчики, птичонок, зеркало – зекарло, воробушки – воробки, осёк – цветок, колбаса – габасяка, гоболочки – голубочки, тубка – подушка, хахель – сахар, юлица – улица, чернила – кляксила, улетю – улечу, вава – огонь.

Брыкова Ирина: апельсин – писина, арбуз – бузя, пожалуйста – позязя, спасибо- писиба, машина – бибика, , апугала – напугала, Балаково – Баково, Саратов – Саатов, мигнафон – магнитофон, мясокрутка – мясорубка, чаха – чашка, одуван - одуванчик.

Рудко Настя записала такие слова: инядо -не надо; ибудю -не буду; сесь хочу; сесть (слезть) ; дам? дай мне; акой -открой', акить хочу -(надо) открыть; итай- читай'; акой дев -открой дверь; падём -пойдем; иачу купття -не хочу купаться. Как отмечал еще А. Н. Гвоздев, самые первые слова, которым выучивается ребенок, — это слова, выражающие желания, побуждения, требования, призывы и т. п. Вот какие слова , сочетания, маленькие предложения, утвердительные высказывания записала Мамакова Вика: каку - как вкусно; гао - голодный ; я до - я в домике (прячется под стол) ; там биб - там машина. Высказывания с формами прошедшего времени : упа - (что-то) упало; баба у - бабушка уехала; мама, упа наны - мама, упали штаны; по по - поезд поехал; папа у- папо аботу - папа уехал на поезде на работу.

валю суп -варю суп;Саса пит -Саша спит; иду колясе - еду на коляске; тисы тиктак - часы тикают.

«Детские слова» дают возможность приоткрыть «причудливые закономерности детского мышления». При знакомстве с объектами внешнего мира ребенок, воспринимая их через речь окружающих, устанавливает связи и различия между этими объектами и их признаками. А так как слово одновременно является знаком реалии и единицей языка, то можно понять, почему среди используемых ребенком для обозначения в первую очередь "предметных имен" встречаются как нормативные, так и не соответствующие норме слова.

Детские словообразования являются результатом скрещивания, взаимодействия обычно двух слов, называющих такие явления окружающего мира, в которых ребенок отметил общие, сближающие черты, недостаточно разглядев при этом различительные признаки. Например, Ира затопила банну — баню+ванну; «Мапа! Пама!» — повторяет ребенок, любуясь своим открытием, что можно объединить мама и папа в одно слово.

«Ноздырки» — «дырки в носу», «волосетка» — «сетка для волос» (пример К. И. Чуковского).

«Это цветы гладиолуди» — гладиолусы+желуди; «Надо дать Чебурашке мотоцип, вылечить!» — стрептоцид+мотоцикл.

«Питылка» — бутылка+пить; «мазелин» - вазелин+мазать; «клалочка» — сумочка+класть.

    Интересно наблюдать и за личными именами — это тот лексический пласт, с которым ребенок знакомится уже с первых дней жизни: его собственное имя (с производными от него), имена и прозвища окружающих его людей звучат вокруг него постоянно. Не случайно среди первых слов, произносимых ребенком, нередки имена. Например, у девочки был игрушечный петушок, очень яркий и красивый, которого взрослые, естественно, звали Петя. Первыми словами, которые произнесла девочка, были папа и Петя. Начальные звуки [п] и [п’] ей было легче произнести.

Освоение имен детьми, как показали наблюдения, идет поэтапно. На первом этапе активизируются имена простые, не осложненные суффиксами. Причем ребенок "подстраивает" их под свои артикуляционные возможности (Алла звучит, как Аля, Яна — Няня). На втором этапе в речь ребенка начинают входить имена Аллочка - Алечка, Яночка -Нянечка.

Особый интерес представляет третий этап, когда ребенку 5 — 6 лет и больше. Приблизительно в этот период начинается процесс активного словотворчества, которое затрагивает и имена. Наиболее активно при этом действует суффиксальный способ словообразования. Используются уменьшительно-ласкательные суффиксы (например, очк: Вова -Вовочка, ечк: Анна -Анечка, к: Игорь - Игорек, ик: Слава -Славик и др. ), грубовато-просторечные (например, к: Юля - Юлька и другие). Суффикс к встречается довольно часто и выступает как омонимичная морфема (ср. : Андрей -Андрейка и Света - Светка).

Характерным для детского словотворчества является наличие словообразовательных вариантов: при этом одни из них созданы по продуктивным моделям, другие - с отступлением от них. Кроме традиционной суффиксации, используется усечение основы с суффиксацией или без нее, нередко с произвольно взятыми усложняющими элементами. Например, Андрей — Андрейка, Андрюша, Андрюшка и параллельно: Дрюня (где др - произвольно взятый корень от Андрей) - Дрюнчик. В одном случае слышим Юля, в другом — Юлька и Юляшка.

Интересно наблюдать за использованием предлогов в речи детей. Форма именительного падежа (в первую очередь, единственного числа) — основная форма имени в первые годы жизни. Вскоре начинают использоваться формы косвенных падежей единственного числа.

Предлоги, такие как в, на, к, с, у, опускаются. И после появления этих предлогов словосочетания с пропущенным и употребленным предлогом могут стоять рядом. Предлог, как правило, опускается перед правильно выбранным косвенным падежом. Например: биби бок (машинка на боку); купаться лужа (купался в луже); папа тоби ехал (на автобусе); Леша упал водичку (в водичку); лес иду мамой (в лес с мамой); ранка меня (у меня), а перед этим: у меня папа сердитый.

В речи некоторых детей предлоги встречаются еще до 2х лет, в речи других появляются после 2х. Вместе с первыми предлогами начинают использоваться и формы косвенных падежей множественного числа. В подавляющем большинстве случаев предлог стоит перед правильно выбранной формой косвенного падежа. Например: у меня в руках мяч; с двумями колесами; катается с девочкой на коньках; девочка с мальчиками в школу идут. ) К числу первых предлогов относятся в, на, к, с, у. Они не только появляются раньше других, но и встречаются намного чаще.

Наблюдали мы и за использованием метафор. Оказалось, что для детей 4х лет наиболее типичны метафоры, в которых сопоставляются "поведение" предметa в определенной ситуации и действие, свойственное живому существу, чаще всего человеку. Например: крышка пляшет; паутина сидит; дождь печатает; мыло убежало; зонтик спрыгнул; каша масло съела.

У детей 5 лет увеличивается количество метафор другого типа, в которых представление об одном предмете (в конкретной ситуации) уточняется через представление о другом, более освоенном. При этом предметы сопоставляются по внешнему признаку, не обязательно существенному, но обязательно чувственно воспринимаемому. Например:Ярослав (стряхивает волосы после стрижки): Опять опилки в нос попали. Илья (o копировальной бумаге): Моя вафелька!- Почему? - Она шуршит.