Традиционные верования народов Сибири на примере шорцев

В Кузбассе проживает около 13 тысяч шорцев. Это 0,4 % всего населения области. Больше половины проживают в городах и посёлках городского типа, остальные - в сельской местности.

Изучение культуры и мировоззрения шорцев началось ещё в ХVIII веке, причем тогда шорский народ рассматривался как единая с хакасами и алтайцами этническая общность. В связи с этим духовная культура шорцев долгое время не была объектом самостоятельного исследования. Только в ХIХ веке исследователи стали постепенно выделять шорцев как отдельный и особенный этнос.

В последний раз системные исследования шаманизма в Горной Шории проводились в 1977 году. В то время этнографический отряд Института языка, литературы и истории СО РАН СССР собирал сведения по специальной единой программе о религиозных представлениях и обрядах тюрков Сибири. Результаты этой работы отражены в работе Н. А. Алексеева «Шаманизм тюркоязычных народов Сибири», 1984 г.

К сожалению, начиная с ХVII века и до конца ХХ шаманы и последователи шаманизма всегда преследовались. Сначала это были миссионеры; в советский период, особенно в 20-30 годы, власти относились к шаманам как к классовым врагам, отправляли их в лагеря и просто расстреливали. Шорская культура уничтожалась. «Книги изымались, на родном языке разговаривали только в кругу семьи, многие шорцы были репрессированы» - рассказывал в одной из статей Е. Бекренев, бывший президент ассоциации шорского народа.

Все это привело к тому, что в настоящее время только в глухих деревнях можно встретить таких людей, которые сумели сохранить остатки древних знаний.

Мировоззрение шорцев

В начале ХХ века большинство коренных жителей верховьев Томи официально исповедовало православное христианство. Этому способствовала Алтайская духовная миссия, которая постепенно охватывала своим влиянием всю тайгу.

Методы распространения христианства были самыми различными – от прямого принуждения до введения различных льгот для «новокрещенцев» - бесплатная раздача хлеба, трехлетнее освобождение от всех налогов. Крещение проводилось как в самой церкви, так и за её пределами, на берегах местных рек во время ежегодных миссионерских поездок по тайге.

Миссионеры старались использовать наиболее приживаемую практическую культовую сторону религии – обряды, переплетающиеся с бытом, социальными потребностями, привлекающие своей психологической и эстетической стороной. Христианские догмы, в таком случае, отходили на второй план и их сущность оставалась непонятной. Христианство, сливаясь с традиционными представлениями шорцев, наслаиваясь на них, создало причудливую картину синкретизма. Так, в мифологию шорцев вошли сюжеты и персонажи из библейских сказаний. У населения появились христианские атрибуты: нательные кресты, иконы, надмогильные кресты.

Но так и не удалось искоренить среди шорцев среди шорцев языческие религиозные обряды и верования. Большую роль продолжали играть шаманы. Существовали культ огня, гор, медведя. Православные иконы не мешали крещеному шорцу по мере надобности обращаться к помощи охотничьих и домашних духов. Согласно традиционному мировоззрению шорцев Вселенная делится на три части, или три мира: на Верхний (Небесный) Мир, на Средний (Земной) Мир и Нижний (Подземный) Мир. Эти миры населены людьми, животными, другими земными одушевлёнными существами, а также различными божествами и духами.

Эти три части соединяет между собой по оси Мировое Дерево или Гора. Дерево Вселенной упирается своей кроной в небо (Верхний Мир), его ствол проходит через Средний Мир, а корни находятся в земле - Нижнем Мире. Аналогично гора вершиной соединяется с небом, а подошвой – с землёй. Такое построение мира было распространено и зафиксировано на шаманских бубнах, а также в некоторых ритуалах и обрядах, когда по ходу действия кам – шаман с поверхности земли отправлялся на небо или в землю.

Роль Мирового Дерева исполняли кедр (лиственница) и берёза. Под берёзой в основном происходило камлание. Поэтому у шорцев берёза была особо почитаемым деревом и широко использовалась в различных обрядах и церемониях, например во время свадьбы.

Представление о Горе, как об оси мира, переносилось на ту или иную конкретную гору, которая своей высотой и другими особыми свойствами выделялась среди прочих. На такой горе обитали духи - покровители кама -шамана, поэтому его судьба на всю жизнь была связана с горой. По своему предназначению и призванию кам - шаман являлся посредником между божествами, духами и людьми, между разными мирами.

Средняя земля плоская, посередине стоит гора Мустаг(Пустаг). Хозяин этой горы – главный среди прочих хозяев гор, помощников при камлании Ульгену. Под горой вода, вернее, озеро, в котором живёт большая сильная старая рыба кер палык. Когда эта рыба шевелится, то земля трясётся.

Подземный мир – это владения Эрлика и его помощников айна (злые духи), которые забирают душу человека – кут. Когда кам камлает о выздоровление больных, то сам спускается к Эрлику в подземный мир.

В «земле» Ульгена имеется девять небес. На первом - желтом небе – помещается молния – сарыдже. Молния – это плеть белого коня Ульгена. Когда гремит гром, то говорят «Небо гремит, Бог гремит или Ульген гремит». У этого неба есть хозяин Самчи, живёт он посреди неба, имеет такой же дом, как у людей, имеет жену детей.

Второе небо называется кок кур – синий пояс, в нем помещается синяя часть радуги - тегри челизе. На третьем небе - красная часть радуги – кызыл кур. На четвертом – кыр кур - серый пояс радуги. На пятом – кёктамош-кур - голубой пояс. Шестое небо называется уже не поясом, а небом – кызыл-тенгри – красное небо и живут там красные женщины, но о них ничего не знают. На седьмом небе помещаются луна и звезды. На восьмом – солнце.

На девятом небе живет сам Ульген. Иногда он кладет круги вокруг солнца и вокруг луны. На этом девятом небе всегда светло, всегда тепло, трава там не сохнет и цветы не отцветают.

Само сотворение мира, по преданиям шорцев, происходило следующим образом. Когда в мире еще ничего не было, верховному божеству Кудаю-Ульгену стало тоскливо в пустом пространстве и он создал три неба.

На нижнем он поместил своего сына Пактан-Пугра, на среднем – духа Кёйкюш, а на верхнем устроился сам со своей женой Чаашин (по другой версии Солтон). Чтобы заполнить остальную пустоту Ульген создал солнце, луну, звезды, ровную землю и на ней реки. Эрлик - злое божество - поставил на земле горы. Затем Ульген создал птиц и зверей, потом человека, но душу его, как ни старался, создать не мог. Он позвал Эрлика и попросил помочь, на что тот ответил согласием, но с условием, что «сделанная» им душа будет принадлежать ему, а телом пусть владеет Ульген. Поэтому шорцы верили, что Ульген и Эрлик равны между собой, их власть над человеком одинакова. Счастье, здоровье, богатство человека - это воля двоих, а не одного существа. Даже, очевидное зло: болезни, несчастья – определяются обоими началами. У коренного населения Кузнецкой тайги существовало несколько понятий, которые на русский язык переводятся как «душа»: «тын», «кут», «сюне», «узут».

«Тын» — жизненность, происходит от «тьнын»- дышу. Это такое духовное свойство, которое присуще не только человеку с самого его рождения, но и животным, птицам, растениям, камням. «Тын» исчезает, когда «айна» украдет душу «кут».

«Кут» — это жизненная сила человека, его зародыш ниспосланный Ульгеном, который воплощается в утробе матери в красного червяка, дает начало бытию человека, остается с ним жить и расти. По другим представлениям душу «кут» создал Эрлик и поэтому она - его собственность. Олицетворяя здоровье человека, она постоянно подвергается опасности быть украденной одним из помощников Эрлика. «Кут» способен отделиться от человека во время сна, обморока или при сильном испуге. Отделившись, «кут» тут же становился добычей злых духов «айна» или «кермеса», в результате человек заболевал. Возвратить «кут» мог только шаман, если же и ему это не удавалось, то наступала физическая смерть человека.

Причиной смерти была алчность Эрлика или приговор суда, совершаемого сообща Эрликом и Ульгеном. Смерть, причиненная жадностью Эрлика, считается неестественной, преждевременной: от нее есть возможность избавиться приношением жертв. Смерть же, вынесенная в приговоре суда Эрлика и Ульгена, предопределена и неизбежна.

«Сюне»- следующая духовная субстанция, появляется уже после физической смерти человека. Отделяясь от тела умершего, «сюне» блуждает по тем местам, к которым привыкла еще при жизни человека. Она издает вопли, слышимые живыми. Для ублажения ее в изголовье покойника ставили угощение. «Сюне» изгоняется из дома камланием на седьмой день после смерти, после чего она превращается в другую субстанцию - «узут», в течение года после смерти вплоть до последних поминок существующую возле живых родственников.

«Узут» - это не только душа умершего, но и название злого духа вообще. В течение года она приходит к жилищу своих бывших сородичей, сообщая о своем присутствии порывом ветра, вихрем, стуком. Если она добьется своей цели и проникнет в человека, то он сразу же заболевает. Провожают «узут» в мир мертвых дважды: на 40-й день и через год после смерти во время поминок.

Согласно легендам, Эрлик по воле Ульгена был изгнан с поверхности земли в подземный мир, где он властвует. В подчинении Эрлика находятся его помощники «айна». Это злые духи, которые забирают душу человека, чем причиняют ему болезнь или смерть. В нижнем мире находится загробный мир, где обитают души умерших людей «кёрмесы», служащие, как «айна», Эрлику.

Первым в иерархии богов стоит Тегри, то есть божество Неба. У шорцев в настоящее время не практикуется культ Тегри, хотя в повседневной жизни иногда употребляется Тегри как некое божественное или сверхъестественное начало. Моления Небу часто совершалось на склоне вершины горы, считавшейся священной. На эту гору распространялся ряд запретов, имеющих целью защитить ее от осквернения.

В пантеоне духов и божеств шорцев особое место занимал «Умай». Главное событие в жизни человека – его рождение. Шорцы не могли оставить это событие без покровительства соответствующего божества. По их воззрениям Умай живет одновременно и в верхнем мире, и на земле рядом с новорожденным ребенком. Знак присутствия Умай - это большой деревянный лук и стрела (для мальчиков) или веретено (для девочек), прибитые к стене юрты над колыбелью ребенка.

Человек обитает на средней земле в соседстве с многочисленными духами-хозяевами мест: тайги, гор, рек, озер (Причем эти духи представляются обычно антропоморфными существами, почти ничем не отличающимися от людей по образу жизни). Наибольшим почитанием пользовались «таг эзи» -духи, гор и «суг эзи» духи воды. Эти духи представлялись в образе мужчин -охотников или женщин с длинными распущенными волосами. Водный дух часто виделся в образе рогатого черного человека. « Таг эзи» считался не только хозяином горы, но и хозяином тайги со всеми ее обитателями. Звери и дичь воспринимались как его подданные.

Наряду с почитанием духов- владельцев промысловых зверей бытовала вера в духов, способствующих охоте. Перед большой охотой им ежегодно устраивались специальные моления.

Хранили изображения духов в холщовом мешке или берестяной коробке в амбаре. Перед промыслом их заносили в дом и оставляли там до окончания промысла, угощая «аракой» и «талканом».

На земле обитали еще духи предков, являющиеся покровителями, домашнего очага. Изображения их делали женщины. Эти антропоморфные «покровители» очага «орекеннер», «тёр-кижилер» имелись в каждой семье. Когда девушка покидала родительский дом, она получала их от своей матери и перевозила в дом мужа. Родовые духи заботились о благополучии семьи, увеличений рода, охраняли здоровье детей, родовой огонь. Если к этим духам относились небрежно, то они посылали болезни, поэтому не реже одного раза в год их угощали салом и маслом. Хранились эти изображения в мешке или берестяной коробке - на печи или под крышей амбара.

Жизнь народов Сибири – это путь, единственно возможный в их экологической нише. Они создали все необходимое для полноценной жизни общества в тех условиях, которые и сейчас считаются трудными, накопили уникальный опыт хозяйственного и духовного освоения пространства. Постигая природу, местные жители не накапливали знания бессистемно, а стремились сгруппировать их вокруг нескольких наиболее важных существующих объектов. Солнце, луна, звезды, небо – постоянно будили в душе человека определенные представления о мироздании, давали полет его фантазии. При таком подходе и гора, и дерево становились универсальной моделью – с их помощью можно описать любое явление, любой процесс.

Богатейшая духовная культура коренных народов Сибири представлена мифами, легендами, сказками, песнями и другими формами устного народного творчества. Они отражают их традиции, представления о вселенной, природе, своем месте в этом мире. В живописной форме описываются быт и промыслы, занятия и досуг людей, родовые отношения и семейные обряды, нравственные идеалы и мечты.

Один из средообразущих факторов – горы Алтая и Саян. Естественно для человека, который жил внутри такой экосистемы и который чувствовал себя составной частью природы, горы имели особое сакральное значение. Горы представлялись укромными местами, дающими укрытие, приют и защиту.

Поселившись среди гор, люди называли по имени каждую реку и гору, ручей и долину, определяли им духов – хозяев, воспели в песнях. Нет просто гор – каждая имеет свой характер, за многими тянется шлейф легенд. Вершина одной горы закрыта облаками, другая – напоминает какой-то силуэт. Все эти приметы не остаются без внимания, и сели гора явно выделяется среди окружающих вершин, она может попасть в разряд ыйык-ту – священных.

Люди жили с уверенностью, что нужно ждать милости от природы. Все их надежды сфокусировались на самом важном объекте горной страны. Гора почитается как существо изначальное и поэтому называется «тое» - «корень» рода, его основание, опора и начало. Существует много легенд, где горы наделены определенными человеческими качествами. По преданию шорцев, горы могут передвигаться, переходить из одного района в другой. Географические объекты мыслились как живые существа, поэтому топонимы и гидронимы означали не просто названиям гор и водоемов, а собственно имена духов–хозяев.

В одной из шорских легенд гора изображается как жилище духа. К родовой горе обязательно должен был путешествовать шаман. Получая новый бубен, он обязательно «показывал» его своей родовой горе и только после «её одобрения» мог совершать ритуалы с новым инструментом.

Не менее важным элементом горной экосистемы является вода во всех ее проявлениях. Человек, чья жизнь зависела от воды, естественно обожествлял её. Был сформирован определенный свод правил в отношении водной стихии. Кроме этого шорцы верили и в целебные свойства воды.

Особое отношение к воде проявляется и при проведении определенных обрядов и молений. Устраивались весенние моления при вскрытии рек, сразу же после ледохода.

История предков шорцев была связана также и с горной тайгой. В лесах люди вели свой образ жизни, были охотниками и рыболовами. «Лесной компонент» в культуре оставался весомым и позже.

Дерево – универсальный образ древней мифологии. Как и гора, дерево выступает в роли центра мира и той вертикали, что связывает землю с небом. По верованиям, деревья живут почти так же, как и люди. Они думают, дышат, разговаривают. Есть в лесу и деревья – те, у кого раздваивался ствол и ветви на вершине переплетены клубнями.

По-видимому, в далеком прошлом у каждого рода были свои, отличные от соседей, родовая гора, предок покровитель в небесном мире и дерево. Весь этот набор составлял как бы портрет данного рода, подчеркивая его отличие от других родов. Сохранились смутные отголоски представлений о том, что кости членов рода сделаны из дерева этого рода.

У разных народов священными были различные виды деревьев. Так, шорцы, прибыв на место охоты, сначала выбирали могучий (священный) кедр или пихту. Приносили ему жертву, высказывали ему свои пожелания и просили покровительства и удачи в промысле. Дерево выступало в качестве посредника между тайгой, природой и человеком. Особым почитанием пользовалась у шорцев и береза.

У шорцев, вообще, человек связан с деревом от рождения и до самой смерти. Когда рождался в семье ребёнок, то отец его готовил колыбель из березы. Когда умирал человек, хоронили его в долбленом кедре. В шорских свадебных обрядах для молодоженов строили шалаш из березовых веток, покрытых сверху берестой. Там молодые жили три дня, затем остов уносили в лес. Когда рождалась девочка, в углу над колыбелью прибивали в стене ветку молодой березки – символ свадебного шалаша, а значит и будущего замужества. На дереве или под деревом хоронили умерших.

Люди очень тонко чувствовали свою связь с природой и считали, что их судьба тесно связана с горой, рекой и деревьями. На основе этих представлений рождалось очень много красивых легенд. Например, у шорцев часто встречается сюжет, когда старое дерево, под которым остановился на ночлег усталый охотник, охраняет покой человека.

В эпосе, в шаманских верованиях, в жизни люди ощущали постоянную связь с деревьями. Эта связь воплощена в особом бережном отношении к лесу, всему живому, что населяет его. Например, считали, что грех рубить в лесу деревья, чтобы развести огонь - для этой цели предпочитали собирать сушняк.

Когда рождался ребёнок - садили рядом с домом дерево. На протяжении всей своей жизни человек связывал свою судьбу с деревом. Если случалось несчастье у людей - в тайге падало дерево и, наоборот, если рушится вековое дерево- жди беды.

Для всех народов Сибири был характерен культ животных, в первую очередь медведя. Особенность медвежьего культа заключается в том, что его считают воплощением умершего родственника или общего предка. Формирование этого культа связано с древнейшими представлениями о возрождении убитого зверя, с образами медведя как духа - хозяина промысловых угодий, покровителя охотников, предка и родственника, что отражало его тотемную функцию. Охота на медведя сопровождалась определённым ритуалом.

Наряду с почитанием духов - владельцев промысловых зверей бытовала вера в духов, способствующих охоте. Перед большой охотой им ежедневно устраивались специальные моления. Религиозное наполнение охотничьего промысла было настолько обильным, что сам промысел представлялся чем-то священным. Во время самого охотничьего промысла существовали определённые запреты: нельзя было шуметь, кричать, ругаться в тайге, так как звери понимают человеческую речь.

Считалось, что хозяева гор, леса и воды очень любят слушать сказки. Заслушавшись сказок, они оставляют без присмотра скот и те становятся добычей охотника. Поэтому охотничья артель старалась включить в свой состав человека, умеющего рассказывать сказки. Участие сказочников в промысле было настолько важным, что он получал равную долю с охотником. Сказитель, как и шаман, относился к разряду людей, наделённых необычным даром, и отношение к ним было таким же уважительным. В традиционном мировоззрении народов проявление любых способностей, отличных от нормы, рассматривалось как дар, посланный свыше.

Наделение животных человеческими качествами и поступками демонстрирует отношение к ним как равного к равному. Окружающий мир воспринимает как дом, населённый другими существами, которые были сотворены одновременно с человеком одним и тем же творцом - Ульгеном. Благополучие в этом доме зависит от того, насколько правильно будут построены взаимоотношения друг с другом.

Шаманы

Впервые основы религиозного мировоззрения шорцев описал в своей работе «Алтайские шорцы» В. И. Вербицкий. «два начала управляют миром. Обоим им подчинено множество духов, чистых и нечистыхПосредник между богами и человеком – распорядитель при жертвоприношении, гадатель, колдун и вместе с тем врач – «кам» или «шаман».

Миссионеры при поддержке государства рассматривали шаманизм как служение нечистой силе, а шаманов считали слугами дьявола. Особенных успехов гонение на шаманов и сам шаманизм достигло в XIX веке, когда на Алтае и Шории укрепилась Алтайская духовная миссия.

Не лучшим было отношение к шаманом и в советское время. Бубны и костюмы сжигались, могилы шаманов осквернялись. Сейчас почти не осталось людей, которые сумели сохранить остатки древнейших знаний и знают, как человеку излечиться от так называемой «шаманской болезни». Эти шаманы иногда совершают таинство общения с духами, чтобы помочь свом соплеменникам. Но это не те «современные» шаманы, которые, вырядившись в цветные костюмы, пляшут с бубном на потеху публике. Таким образом, существуют шаманы, продолжающие вековые традиции народа, и шаманы, развлекающие народ экзотикой.

Настоящие шаманы - это главные хранители национальных традиций, обычаев и культуры своего народа. К сожалению, с каждым годом их остается все меньше - старики умирают, а у молодого поколения - уже другие идеалы.

Слово «шаман» впервые появилось в ХVII веке. Этим термином стали обозначать служителей культа у аборигенов Сибири. Среди сибирских народов, в том числе у шорцев, посредника между духом и людьми называют словом «кам».

По представлению шорцев «кам» - это избранник духов. Человек не мог стать шаманом по собственному желанию. Предназначение быть посредником между различными мирами, между духами и людьми давалось свыше, и тому был особый знак - лишняя кость. Это мог быть шестой палец или просто бугорок на руке или ноге. Раньше, когда замечали у ребёнка такой знак, то обращались к каму за советом, а тот, в свою очередь, обращался к своим духам, чтобы узнать, будет ли ребёнок камом или нет. Если это подтверждалось, ребёнку с детства внушали, что он – будущий шаман.

Если же в детстве не обнаружены особые отметки, но человек, по расположению духов, всё равно должен стать шаманом, на него насылают «шаманскую болезнь». Лечить такого больного не возьмётся ни один шаман, испугавшись наказания духов. Болезнь может длиться до трёх лет. В это время будущий шаман уже общается с духами, учится камлать. Как только начинается общение с духами - будущий кам выздоравливает.

Иногда шаманство передаётся по наследству, и тогда, чувствуя приближения смерти, шаман передаёт своих духов сыну или дочери, внуку, но при условии, что у них есть особый знак.

Но появление нового кама в семье шорцы не всегда считали желательным. В таком случае из дома выносились все вещи старого шамана, а бубен и колотушку вешали в лесу на молодую берёзу, подальше от дома. И наоборот, если хотят иметь кама в семье, то железку от бубна старого шамана затыкают в щель старого амбара и никому не дают до неё дотрагиваться.

В результате перенесённой болезни или по праву наследству будущий кам получал своих духов-помощников. У каждого кама были свои духи. Выделяют две категории духов: покровители и помощники.

В зависимости от количества духов-помощников кам считался сильным или слабым. Причем духи великих камов считались сильнее духов слабых камов. Шаман, имеющий девять духов - самый сильный. Тот, у которого три - слабый.

У всех камов одним из главных духов является дух его бубна. Бубен являлся главнейшим ритуальным инструментом и демонстрировал всем, что его обладатель относится к числу избранных свыше, так как разрешение владеть им давали верховные духи-божества или хозяева священных гор. Одни шорские шаманы получали бубны от горы Мустаг, другие - от Эрлика или Ульгена. В обоих случаях существовали специальные обряды посвящения шаманского бубна.

Характерным для шорцев был бубен круглой или овальной формы, больших размеров (60-70 см в продольном диаметре). Обтягивали бубен кожей самца дикого марала или оленя. Шкуры самок никогда для этой цели не употреблялись. По указанию шамана на внешнюю поверхность бубна мужчины наносили рисунки. Последние изображали вселенную с небесными светилами, небесными животными (пура), священными ("богатыми") березами, различными светлыми, крылатыми духами, а также существами, населяющими "нижний мир".

У шорцев кам не мог сам изготавливать бубен. Это было связано с тем, что раньше шаманами становились по наследству, и бубен нового жреца изготовлял старый кам.

До получения бубна кам мог камлать и без него - с рукавицей, веником. Такой кам ещё слабый. Начинающий кам мог вылечить больного, отогнать дождь или рассеять тучу. В настоящее время в Горной Шории нет камов, которые используют бубен. Это связано с тем, что за советский период нашей истории активно велась антирелигиозная борьба и многие традиции и ритуалы утрачены. Те люди, которые всё-таки решались камлать, старались не привлекать к себе внимание. Поэтому они, даже обладая большой силой, не использовали бубен, ограничиваясь полотенцем или веником. Сейчас нет людей, которые могли бы правильно, с соблюдением всех обрядов изготовить бубен, а потом оживить его.

Кроме бубна необходимой принадлежностью кама был ритуальный костюм, который мог надевать только кам. Хотя в Горной Шории, в отличии от других народов, у камов не была особого специфического облачения. Обычно это был новый, чаще светлый кафтан, немного украшенный лентами. Голову повязывали светлым платком.

Ежегодно устраивались родовые моления Ульгену для благополучия сородичей. Другое родовое моление связано с почтением берёзы. Все камлания имеют определённую цель: лечение, предсказание, воздействие на погоду, участие в похоронах.

Самих шаманов и шаманок погребают, обычно, как и других умерших, только поспешнее. Бубен и колотушку умершего шамана подвешивают к дереву около могилы. Близкие родственники умершего шамана берут от бубна какую-нибудь часть, обычно железную подвеску, цепь, пуговицу, и хранят её как реликвию. Когда появляется новый шаман и шаманка, реликвия эта присоединяется к его бубну.

Шаманизм возник естественным путём из ранних форм религиозных представлений, связанных с олицетворением окружающей природы и её естественных сил. Почти все коренные народы Сибири считают основателем шаманизма Эрлика, обучившего камланию яангара, за что последний получил от Ульгена название «кам», которое у тюркоязычных народов Сибири стало относиться к шаманам. Камы обращаются за помощью не только к Эрлику, но и ко всем земным духам, и, прежде всего, к хозяевам священных гор.

В настоящее время шорцы обычно обращаются к камам для лечения болезней, предсказания ближайшего будущего, поиска домашних животных. Кроме этого некоторые камы могут по биению пульса определять характер человека, предсказывать его дальнейшую судьбу.

Предметы домашнего культа

К предметам домашнего культа относятся изображения духов, олицетворяющие предков по женской линии или родоначальниц, покровительниц очага, семейного благополучия и детей. Таких духов у шорцев было несколько: орекенер, тор-кижи, Умай. Самым древним по происхождению является божество Умай, с древности известное северным алтайцам. Умай-енези, Умай-енчези, Умай-ичези покровительствовала младенцам и являлись духом, забирающим умершего (Вербицкий,1884; Потапов,1937). Кроме того, по представлениям шорцев, существовало злое божество Кара-Умай.

Умай-иче (мать -Умай) олицетворялась с душой ребёнка, входила в шаманский пантеон. Её символическое изображение - оберег в виде лучка со стрелкой, прикреплённой с кусочком заячьей шкурки к кусочку бересты -прибивалось к стене юрты или над колыбелью ребёнка как знак присутствия здесь женского божества Умай. Оберег делали при первом укладывании ребёнка в колыбель, при этом приглашали шамана, и снимали, когда дети подрастали и уже не пользовались колыбелью. Символ Умай «угощали» зёрнышками кедрового ореха, оставляя их на ночь у изображения, кропили его разбавленным водой талканом (Потапов, 1973). У шорцев, живущих по Мрассу, наряду с лучком встречалось и другое изображение Умай - маленькая берестяная колыбель, выстланная заячьим мехом и проткнутая либо стрелой (для мальчика), либо веретеном (для девочки) и тоже прикреплённое к стене юрты. Существовал ещё и третий вариант - просто деревянная стрела помещаемая в колыбель ребёнка.

Изображение Кара-Умай делалось в семьях, где умирали дети и по случаю их болезни. Беременная женщина, у которой рождались мёртвые дети, приглашала для камлания шамана, который крал душу ребёнка из другой семьи и вбивал её в будущую мать. Для такого случая она должна была из самых плохих тряпок скатать в виде куколки изображение Кара-Умай, которое укладывала в деревянную колыбельку. Кроме того, злое божество лепили из глины в виде человеческой фигурки, прикреплённой к деревянной дощечке.

Домашними пенатами у шорцев были орекеннеры и тор-кижи – предки по женской линии, родоначальницы. Считалось, что они заботились о благополучии семьи, об увеличении рода, охраняли здоровье детей, домашний очаг и скот, а также покровительствовали охотникам, так как от удачи на промысле зависело благосостояние семьи.

Девушки, выходя замуж и покидая родительский дом, брали с собой и перевозили в дом мужа изображения орекеннеров, изготовленные матерью невесты. Орекен переводится как «старуха», «старая», «почтенная». Их «угощали» салом и маслом, хранили в мешке или в берестяной коробке на печке, на полке, под крышей дома или в амбаре. Орекеннеры – крайне упрощенные антропоморфные изображения, сшитые из кендырной ткани в виде мешочков, чаще зашитых с одной стороны и набитых куделью, что придавало им цилиндрическую форму. Они соединялись попарно или по три и более фигурок. Каждая пара с глазами из бисера изображала жену и мужа, у женских фигурок изредка отмечались груди. Область лица обозначалась нашитой полоской ткани. Наиболее древние по типу орекеннеры делались из шерсти и обматывались лоскутком ткани, иногда пришивались глаза. Делались как объемные, так и плоские фигурки. Часто орекеннеров хранили в берестяных туесах или коробках, укладывая рядом с ними шкурку мелкого пушного зверька, что говорит о причастности этих духов к удаче в промысле. У охотников рода шор, живущих на Кондоме, существовала такая легенда: «Орекен (старуха) была сильной шаманкой. Однажды она решила принести жертву Ульгену. Известно, что женщины-шаманки не могли камлать Ульгену. Ульген разгневался на неё и в наказание послал жить под землю. Однако та сумела выбраться из-под земли и поселилась среди телеутов по рекам. Большой и Малый Бачаты. Оттуда она часто проникала к шорцам через замужество, торговлю и т. д. Словом, достаточно было проехать за чем-нибудь к бачатским телеутам или телеуту приехать к шорцам, как ене-кижи появлялась среди шорцев и начинала вмешиваться в жизнь охотников. Поэтому охотники ее почитали и «кормили» раз в год, или раз в три года». Легенда объясняет тот факт, что орекеннеры были наиболее распространены в верховьях Томи, в местах тесного контакта с соседями телеутами, у которых был силен этот культ.

Тор-кижилеры являлись разновидностью орекеннеров. Многие из них также были парными, отличаясь наличием головных уборов, одежды из полоски ткани, повязанными кушаками, а зачастую пришитыми руками. Среди них встречаются как сшитые из мягких материалов, так и фигурки с основой из деревянных обрубков, зашитых в лоскутки ткани. Глаза, нос и рот отмечались бисером или стежками из ниток. На голову мужских фигурок надевался колпачок или налобная повязка, женские фигурки повязывались платком. Хранились эти пенаты в берестяных коробочках, на печке или в амбаре, «кормили» их маслом и салом, иногда подносили араку. Небрежное отношение к ним грозило нанесением вреда людям и всему хозяйству.

Предметы охотничьего культа

Большинство почитаемых шорцами земных божеств покровительствовали охотникам, так как это занятие обеспечивало существование людей. Отдельными родами почитались мелкие охотничьи духи, тесно связанные с домашними пенатами. Так, охотники рода чилей осенью перед началом охотничьего сезона устраивали камлание ежик-ези - «хозяину двери», сыну Ульгеня и хранителю дома, изображение которого делали из бересты и вешали в переднем углу жилища. Не почитание его влекло за собой болезнь охотника и неудачу в промысле.

Каларцы перед охотой оказывали знаки внимания тор-кижи «человеку переднего угла», сделанному из бересты в виде человеческого лица с глазами из свинцовых бляшек, деревянным носом, с бородой и усами из беличьего хвоста. Изображение хранили в амбаре, а перед охотой помещали в переднем углу жилища и «угощали» кашицей из талкана, поставив перед ним туес с абырткой.

Шорцами низовьев Кондомы при отправлении на охоту «угощался» сарас или колунак - хозяин колонка. Его изображение из белой холщовой тряпочки, заменявшей шкурку колонка, перед отправлением на охоту вносили в избу или юрту, вешали на матицу или втыкали прут, на котором была привязана шкурка, в скамейку. До этого изображение колонка хранили где-нибудь в амбаре или под крышей вместе с другими духами. Хозяина колонка кропили вином. Если шкурка шевелилась, значит, удачи в охоте нечего было и ожидать. При благополучных обстоятельствах охотник уходил в тайгу, «покормив» огонь салом и вином.

По среднему течению Мрассу и в верховьях Томи почитали каннатыга -крылатого (каннатулар), который представлял из себя естественную развилку ветки берёзы с тряпочкой посредине, с пришитыми к ней перьями. Это изображение хранили в доме, «угощали» жирной пищей - маслом и кашей без соли. За непочтение каннатыг мог насылать болезни, мешал охотникам прицеливаться в зверя, мелькая перед глазами.

Духи более позднего происхождения почитали целыми группами родов. В верховьях Мрассу и в юго-заподной части Хакасии, населённой шорцами, почитали тайгама. У шорцев их было два типа: двухголовые и одноголовые. Одноголовые тайгамы вырезались из дерева и представляли собой антропоморфную фигурку с овальной головой, с наклеенными из кусочков меха волосами, бровями и усами. Пропорции тела были нарушены. Нос чаще всего начинался у верхнего края головы, прямой и широкий, круглые глаза обозначались медными пуговицами или пистонами, рот вырезали. У некоторых фигур отмечали ступни и признаки пола. Во время устраиваемого перед охотой камлания, посвящённого тайгаму, шаман брызгал на подвешанное к стене ружьё абырткой. Двухголовые тайгамы вырезались также из дерева в виде двух крупных овалов соединенных тонкой перемычкой. Верхний овал был с намеченными чертами лица: длинный двухгранный, расширяющийся книзу нос, глаза узкие, из проволоки, или круглые из медных заклёпок, вырезанный рот. На нижнем овале иногда обозначался знак пола или ступни ног. Из кусочков меха прикреплялись усы, брови и борода.

У шорцев среднего течения реки Кондомы охотники перед промыслом камлали шалыгу. По легенде, он раньше был отчаянным и бесстыдным человеком. Эрлик решил его наказать, поставив заряженный самострел. Попавшему в ловушку Шалыгу стрела ранила ногу и язык. Поэтому он мучает охотников ломотой костей. Ему приносят в жертву кашицу. Вырезали изображение духа из дерева в виде плоской антропоморфной фигуры. Голова овальная, глаза из свинца или меди, рот и нос вырезали рельефно. Ноги расчленены, одна короче другой, руки в виде коротких выступов.

У кондомских шорцев, живущих неподалёку от Кузнецка, изображение шалыга делалось в двух экземплярах: одно из них считалось женой, другое – мужем, причём у последнего в данном случае не прослеживается короткой ноги, как у его жены.

Из краткого обзора охотничьих духов следует, что эти божества, единые по своему существу, с однозначными функциями и одинаковым культовым ритуалом, выступали иногда под разными названиями у различных родоплеменных групп. Многие духи, относящиеся к категории хозяев гор, рек, лугов, ведающие животным и растительным миром, изображение которых под разными названиями встречается в коллекционных материалах музеев России, не были ни изучены, ни даже отмечены исследователями. Поэтому они определены в каталоге в раздел культовых предметов неясного типа.

Заключение

В конце XX века начался процесс возрождения традиционной культуры. Этот процесс подчас выражается в возобновлении традиционных обрядов, национальных праздниках. Конечно, многие обряды, обычаи были забыты, но без возрождения духовности нельзя говорить о будущем народа.

Духовное обновление России связано с изучением культуры народов населяющих её. Религия представляет собой один из центральных компонентов духовной культуры.

Возрождается культура шорского народа: созданы музей под открытым небом, шорский национальный музей, шорские ансамбли в г. Междуреченске, г. Таштаголе, шорский национального музея, кафедра шорского языка в НГПИ.

Но вместе с тем существует и не мало проблем. Одна их которых – осквернение священных мест. Так, например, рядом со священной для шорцев горой Мустаг расположена гора Зеленая, которая превращается в горнолыжную трассу; у подножья Мустага расположились целые туристические комплексы. А на одной из вершин, недалеко от старого кладбища шаманов, по распоряжению русской православной церкви был установлен 30-ти метровый православный крест.

Шорцы создали богатую духовную культуру, они в полной мере используют те возможности, которые им подарила природа. Некоторые порой считают отдельные обычаи и предметы диковинными, а саму культуру подвергают унизительной инвентаризации: это заблуждение. Это - другая культура, она не нуждается в переоценке, а требует понимания.

Таким образом, исследована одна часть духовного наследия, представленная культом народа. Следующий этап моей работы - это исследование устного народного творчества и быта народа.