Учеба  ->  Среднее образование  | Автор: | Добавлено: 2015-03-23

Педагогические начинания и личная жизнь Л. Н. Толстого

Величайший русский писатель, педагог, мыслитель, автор гениальных произведений: трилогии «Детство. Отрочество. Юность», «Севастопольских рассказов», романов «Воскресенье», «Анна Каренина», «Война и мир» и многих других - видел смысл своей жизни в служении людям. Жить для себя он считал духовной смертью. Самыми счастливыми годами в своей жизни Толстой считал те, когда он всего себя отдавал благу людей, работе в основанной им Яснополянской школе, помощи голодающим. Непоколебимо было жизненное кредо Толстого, которому он никогда не изменял: «Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие – душевная подлость».

Целью работы над рефератом «Педагогические начинания и личная жизнь Л. Н. Толстого» мы определяем исследование педагогической деятельности Льва Николаевича и его верности своим педагогическим и гуманистическим стремлениям после закрытия Яснополянской школы и встречи с Софьей Андреевной Берс. В связи с этим были изучены книга К. Н. Ломунова «Лев Толстой. Очерк жизни и творчества» ( Москва «Детская литература», 1984г), воспоминания Т. А. Кузминской « Моя жизнь дома и в Ясной Поляне» (М. издательство «Правда», 1986), статьи С. Егорова «Лев Толстой: педагог или писатель» («Учит. Газета» №8, 1990), И. В. Толстой «Толстой - педагог» (ж-л «Русский язык за рубежом» №3, 1988), «Уход и смерть Л. Н. Толстого» («Русская литература 19 века» Ю. В. Лебедева, М «Просвещение» 2002).

Интерес к народному образованию. Открытие школы в Ясной Поляне.

Л. Н. Толстой понимал важность реформ переустройства армии и работал над их проектами. Он сам пришел к твердому убеждению о необходимости отмены крепостной зависимости. В апреле 1856 задолго до официальной отмены крепостного права, он писал наброски проектов освобождения своих крестьян, заметки «Предложение крепостным мужикам и дворовым сельца Ясная Поляна». Но темному мужику оказалось трудно втолковать, что честно жить и работать на своей земле приятнее и прибыльнее, чем на чужой, что быть хозяином лучше, чем рабом. Толстой понял, что крестьян необходимо учить. Так пришла мысль об открытии школы для крестьянских детей.

Начиная с юности, Лев Толстой проявлял особый интерес к народному образованию. В рассказе «Утро помещика» главный персонаж студент Нехлюдов, не дослушав факультетского курса до конца, оставил университет. Свою деятельность он подчиняет одной цели: «действовать на простой, восприимчивый, неиспорченный колосс народа, избавить его от бедности, дать довольство, передать им образование, которым, по счастью, я пользуюсь, исправить их пороки, порожденные невежеством и суеверием, развить их нравственность, заставить полюбить добро Какая блестящая, счастливая будущность!»

Как и герой рассказа, Толстой в октябре 1859г. открывает в Ясной Поляне, родовом имении, школу для крестьянских детей. Располагалась она во флигеле барского дома. Первый опыт оказался непродолжительным. С весны 1851г. Толстой - на армейской службе. Вскоре, после окончания Крымской войны, выйдя в отставку, он возобновляет учебную работу, но уже с большим числом крестьянских детей. В 1857году он путешествует по странам Европы, с целью обогащения педагогического опыта. Лев Николаевич посетил Германию, Францию, Швейцарию, Англию, Бельгию. В европейских школах, которые посетил Толстой, применялись телесные наказания, преобладало механическое зазубривание, все внимание было направлено на то, чтобы воспитать детей в духе религиозности и послушания старшим и хозяевам. Знания дети приобретали дома или на улице, но только не в школе. Вернувшись в Россию, Толстой знакомится с тем, как учат детей в начальных школах, он видит, что «метод» наглядного обучения проник и в российскую школу.

Лев Толстой считает, что «насущнейшая потребность русского народа есть народное образование Образования этого нет»

В середине XIX века в России были школы, обязанные своим существованием не Министерству народного образования, а общественной или частной инициативе. Среди них Яснополянская школа, основанная Толстым. В письме А. А. Толстой от 7 августа 1862г. Л. Толстой писал: «Вы знаете, что такое была для меня школа с тех пор, как я открыл её, это была вся моя жизнь, это был мой монастырь, церковь, в которую я спасался и спасся от всех тревог, сомнений и искушений жизни». К осени 1861г. в окрестностях Ясной Поляны Лев Николаевич открыл ещё 21 школу.

Поначалу намерения графа организовать в своем доме бесплатную школу было встречено крестьянами с недоверием: «На кой нам грамота, пахать безграмотному сподручней,- считали мужики. - Жили без грамоты – и проживем». В первый день лишь 22 ребенка несмело переступили школьный порог. Толстому удалось возбудить интерес и желание народа учиться. Через пять-шесть недель число учеников возросло в три раза.

Методы и формы обучения и воспитания в школе

В яснополянскую школу дети приходили утром, не к определенному часу, а когда отпустят родители; «в полдень, если устал, то и прикорнуть можно было где-нибудь в уголке, или под столом», - рассказывает правнук Илья Владимирович Толстой. Ученик не имел строго определенного для него места. Каждый садился там, где ему хотелось. Заданий домой не задавали. Преобладающей формой занятий был не урок в обычном смысле, а свободная беседа с учениками. Одним словом, дети себя чувствовали совсем свободно и часто проводили в школе весь день до позднего вечера.

В Яснополянской школе изучались двенадцать предметов: чтение, письмо, грамматика, русская история, математика, рисование, беседы из естественных наук, черчение, пение и другие. Содержание обучения изменялось в соответствии с развитием детей, возможностями школы и учителей, желанием родителей. Ни за поведение, ни за плохую успеваемость учеников не порицали. Здесь прививались детям и трудовые навыки. Для этого Толстой выделил участок земли, который обрабатывали школьники. По словам очевидцев, они работали здесь с радостью, ибо «не видели барщины», которая была отменена Толстым в Ясной Поляне до 1861 года.

Толстой занимался с учениками грамматикой и правописанием, но при этом не требовал заучивания правил, а стремился показать, что одно и то же можно сказать по-разному, потому что «есть в речи две вещи: форма и содержание». Ученик «скажет какую-нибудь форму, думая только о содержании»,- быстро, как одно слово, вылетит из него эта фраза. Его начинают допрашивать: что? Как? – и он, сам себе, повторяя ее по нескольку раз, уясняет форму и составные части речи и закрепляет их словами».

Толстой – художник боялся убить живое слово неосторожным, формальным с ним обращением. Когда Лев Николаевич замечал, что нужна разрядка, он неожиданно для всех мог весело крикнуть: «Догоняйте меня!» - и побежать в сад. Дети срывались с мест и мчались за ним мимо большого дома на улицу.

«И мы, - вспоминает его бывший ученик, яснополянский крестьянин В. С. Морозов, - окружаем Льва Николаевича, цепляемся за него сзади и спереди, подставляя ему ноги, кидаемся на него и вскарабкиваемся ему на спину, усердно стараясь его повалить. Но он, еще усерднее нас, как сильный вол, возит нас на себе. Через несколько минут от усталости, но чаще в шутку, он валился в снег. Восторг неописанный наш! Мы сейчас же начинаем засыпать его снегом и кучей наваливаемся на него»

Занятия в Яснополянской школе проходили не только в классах, но и на прогулках. Иногда уходили на Воронку или в Засеку – это были обыкновенные уроки ботаники и зоологии, - раскладывали летом костры в темном лесу, рассказывали сказки и разные истории - занимались допоздна. Вечерняя прогулка могла превращаться в урок астрономии: Лев Николаевич хорошо знал созвездия, много занимался законами движения небесных тел, а в ребятах он всегда находил благодарных слушателей, им все было в диковинку.

Толстой стремился развить в учениках потребность в активном мышлении, сомнении и проверке истинности того, что считается общепринятым. Больше всего ценил в детях ненасытное стремление к знаниям, их любознательность и самобытность. Того же он требовал и от учителей.

В Яснополянской школе царил дух сознательной дисциплины, который ревностно охранялся и развивался самими учениками, очень любившими свою школу и своего учителя – Л. Н. Толстого. Как воспоминал Василий Морозов: «В школе у нас было весело, занимались с охотой. Но ещё с большей охотой, нежели мы, занимался с нами Лев Николаевич. Требовал от нас чистоты, бережливости к учебным вещам и правдивости. Не любил, если кто из учеников допускал глупые шалости»

Наблюдения Толстого за поведением ребенка, подростка, юноши и школьные опыты Толстого – учителя подсказывали ему, что обучение – дело непростое. Он обращается к специальной литературе, вступает в контакты с деятелями просвещения, постоянно интересуется опытом разных стран.

Быть учителем в Ясной Поляне оказалось намного сложнее, чем в школе с жестким расписанием уроков, принудительной дисциплиной, набором известных средств поощрения и наказания. Здесь от учителя требовалось постоянное нравственное и интеллектуальное напряжение, умение в данный момент учитывать состояние и способности каждого из своих учеников воспитанников (в настоящее время это называется гуманно-личностным подходом), педагогическое творчество.

Обыск. Закрытие школы.

Летом 1862 года, когда Толстой находился в Самарской губернии, жандармы «по высочайшему повелению» ворвались в дом писателя с обыском. В поисках подпольной типографии, о которой настрочили в тайном доносе недруги Толстого, в течение 6-7 июля они перевернули всю усадьбу. В доносе говорилось о революционных настроениях яснополянских студентов-учителей, привлечённых писателем к работе в школе. Жандармский полковник, производивший обыск в Ясной Поляне, докладывал, что Толстой, «будучи мировым посредником, оказывал особое пристрастие в пользу крестьян». Из-за этого «особого пристрастия» Толстому пришлось закрыть Яснополянскую школу и отказаться от издания педагогического журнала. «Школы не будет, народ посмеиваются, дворяне торжествуют, а мы волей - неволей, при каждом колокольчике, думаем, что едут везти куда-нибудь. У меня в комнате заряжены пистолеты, и я жду минуты, когда все это разрешится чем-нибудь», - сообщает Толстой своей родственнице в Петербург. Он был так возмущен и оскорблен бесчинством полицейских властей, дикой злобой окрестного дворянства, что хотел, подобно Герцену, покинуть Россию и жить в эмиграции. Но сделать это Толстому оказалось тяжелее, чем снести незаслуженную обиду.

Перемены в личной жизни Л. Н. Толстого

Неизвестно, как завершил бы Толстой всю эту историю, если бы не перемены в его личной жизни. Он писал о себе: «Я, старый, беззубый дурак влюбился. Да. Я написал это слово и не знаю, правду ли я сказал и так ли я сказал».

Л. Н. Толстой влюбился в восемнадцатилетнюю Софью Андреевну Берс. Разница в их возрасте была в 16 лет.

Она получила хорошее воспитание и имела образование, типичное для барышни ее лет: играла на фортепиано, часто бывала в театре, участвовала в домашних спектаклях, писала милые полудетские повести, шила, вышивала, выдержала экзамен на звание домашней учительницы и получила соответствующий диплом, имела навыки домашнего труда

Часто бывая в семье А. Берса, Толстой знал Софью с ее детских лет. По свидетельству ее сестры Т. А. Кузминской, «Соня была женственна как внешностью, так и в душе своей, и это была ее самая привлекательная сторона». С самого начала отношений с Софьей Андреевной Толстого не оставляли сомнения – казалось, чем больше он любил, тем больше сомневался в искренности своих чувств. И не случайно. В молодости Л. Н. Толстой считал свою внешность дурной и даже отталкивающей. Он, конечно, не знал того, что привлекательную сторону его наружности составляла духовная сила, которая жила в его глубоком взгляде», чего он не мог видеть в себе и что составляло всю прелесть его лица. Сомнения Л. Н. Толстого усугублялись и тем, что семья Берсов имела виды на Льва Николаевича как жениха старшей сестры Софьи Лизы. В письме к любимой писал:

«Софья Андреевна!

Мне становится невыносимо. Три недели я каждый день говорю: «нынче всё скажу, и ухожу с той же тоской, раскаяньем, страхом и счастьем в душе. <> Ложный взгляд вашего семейства на меня состоит в том, как мне кажется, что я влюблен в вашу сестру Лизу. Это несправедливо. <> В Ивицах я писал: «Ваше присутствие слишком живо напоминает мне мою старость и невозможность счастия и, именно, вы».

Но и тогда, и после я лгал перед собой. <> Я бы помер со смеху, ежели бы месяц тому назад мне сказали, что можно мучаться так, как я мучаюсь, и счастливо мучаюсь это время. Скажите, как честный человек, хотите ли вы быть моей женой? <> Ради бога, спросите себя хорошо.

Мне страшно будет услышать «нет», но я его предвижу и найду в себе силы снести; но ежели никогда мужем я не буду любимым так, как я люблю, - это будет ужасней».

Супружеская жизнь. Верность педагогическим и гуманистическим идеалам.

Свадьба состоялась 23 сентября 1863 года.

Дневниковые записи этих дней переполнены избытком чувств, испытываемых Толстым. И если не учитывать, что эти слова писал влюбленный, можно было бы отнести их к горячечному бреду сумасшедшего: «Я себя не узнаю. Все мои ошибки мне ясны. Ее люблю все так же, ежели не больше. Работать не могу. Нынче была сцена. Мне грустно было, что у нас все, как у других. Сказал ей, она оскорбила меня в моем чувстве к ней, я заплакал. Она прелесть. Я люблю ее еще больше. Но нет ли фальши? С студентами и с народом распростился».

Последнее означало, что Яснополянская школа закрылась. Причинами этому послужили и вероломный обыск, и женитьба, и увлечение хозяйством, и работа над «Войной и миром».

Впоследствии, в 1871-1873 годах, Толстой возвращается к проблеме образования: составляет и издаёт «Азбуку», «Новую Азбуку», «Арифметику», четыре «Книги для чтения».

«Азбука» графа Толстого стала событием в педагогике, хотя многим казалось, что начальное обучение – дело недостойное великого писателя, поэтому, на мой взгляд, значение нового педагогического труда не сразу было понятно и оценено современниками. Однако Толстой был убежден, что именно с первой ступени начинается духовное развитие ребенка, и едва ли это может состояться без школы. В этом он видел приоритетную задачу, более важную, чем сообщить некую сумму знаний. К её решению и стремился Толстой своей «Азбукой». Л. Н. Толстой как художник и педагог в любые времена сохранял в себе способность к детски - ясному восприятию действительности. Детские рассказы дали его душе отдых и наполнили энергией ясности восприятия.

За долгие годы жизни с Софьей Андреевной Толстой испытал к ней, наверное, все чувства – от безоглядной любви до ненависти. Он был искренен с женой во всем, но при этом понимал как проницательный психолог, что его чрезмерная, нечеловеческая искренность может оттолкнуть Софью Андреевну. Но и жена была под стать мужу. Ее любовь к нему была так же велика, как ее страшная ревность – ко всему, что окружало Толстого. Софья Андреевна ревновала к прежней жизни: к

«крестьянским детям», к самой крестьянке Аксинье, которую когда-то любил Толстой, к казачке Марьянке, которую он описал в «Казаках». Если читать записи из дневников Толстого и Софьи Андреевны, сделанные в одно и то кажется, что слушаешь страстную перекличку двух сердец. Эти сердца любят, сомневаются и страдают – но друг без друга жить не могут.

Жизнь в Ясной Поляне шла своим чередом под управлением молодой хозяйки. Лев Николаевич страстно увлекался разнообразными хозяйственными идеями, которые он впоследствии опишет в романе «Анна Каренина», но систематически занималась делами поместья его жена. За небольшой срок в пустом родовом гнезде Толстых Софья Андреевна сумела создать идеальные условия для творческого труда своего мужа. Здесь было создано множество гениальных произведений, прототипами героев некоторых из них становились близкие и родные Л. Н. Толстого.

В письме от 11 ноября 1863 г. Софья Андреевна пишет своим сестрам Лизе и Тане Берс: «Девы, скажу вам по секрету, прошу не говорить: Левочка может быть нас опишет, когда ему будет 50 лет. »

Из письма Татьяны Андреевны Кузминской к сестре Софье мы узнаем: «Про семью Ростовых говорили, что это живые люди, а мне-то как они близки!. Вера – ведь это настоящая Лиза. Ее степенность и отношение к нам верно, т. е. скорее к Соне, а не ко мне. Графиня Ростова – так напоминает мама Но вот будете смеяться: моя кукла большая, Мими, попала в роман».

Любящая жена и помощница.

Семья Л. Н. Толстого была многочисленной. У Льва Николаевича и Софьи Андреевны родилось 13 детей, пятеро из которых умерли. Смерти детей наносили невосполнимые душевные раны родителям. Особенно глубокой раной легла на сердце Софьи Андреевны смерть любимого сына Ванечки. Но Софья Андреевна была очень сильной женщиной. Трудная противоречивая жизнь души Льва Николаевича стала для нее важнее своей. Всю себя она посвятила ему, его творчеству, благотворительной деятельности и своим детям. Это, на мой взгляд, не случайно, ведь жена Льва Николаевича была не только любящей и заботливой, но и в силу своего педагогического образования понимала насколько гениален был её муж. В своих взаимоотношениях они постоянно руководствовались психологическим анализом. С особой заботливостью Толстая относилась к рукописям мужа. Она была самой усердной переписчецей его произведений. Долгое время вела его литературные дела, сношения с издательствами, типографиями, цензурой, что отразилось в их переписке. В 1884 году Толстой отказался от собственности на землю и имущество и от прав собственности, выдав С. А. Толстой доверенность на издание сочинений, написанных до 1881года. С 1885г. Софья Андреевна выпустила 8 серий собраний его сочинений и ряд изданий отдельных его произведений. Энергичное распространение и большие тиражи этих изданий содействовали популяризации его творчества для широких слоёв русского населения. Поэтому, я думаю, крайне не справедливы отзывы толстовцев, что Софья Андреевна была камнем на шее Льва Николаевича, что трагедия ухода Толстого тесно связана с «нестерпимым» характером жены.

Уход Л. Н. Толстого из Ясной Поляны

Да, мать боялась, что её муж и отец огромного семейства оставит их общих детей нищими, а что в этом странного?. В последние годы жизни Л. Н. Толстой острее воспринимал грань между материальным положением дворянства и народом. Намеревался завещать, чтобы его произведения не становились ничьей собственностью, и предоставить право всем желающим безвозмездно их издавать, но уступил категорическому возражению жены. Надо отдать должное Софье Андреевне Толстой, не всегда принимающей убеждения мужа, но всегда с пониманием и терпением старающейся относится к его духовным исканиям и, в меру своих сил, пытающейся смягчить остроту его переживаний. Это говорит о том, что отношения Толстых – пример настоящей семьи, со своими радостями и бедами, взлётами и падениями, где любят, страдают и снова любят. А уходит Л. Н. Толстой, по-моему, не только из-за конфликта с женой по поводу завещания, но и потому, что остаётся последовательным в своих взглядах и убеждениях: быть ближе к простому народу. Подтверждением этому служат строки из последнего письма к жене: «не могу более жить в тех условиях роскоши, в которых жил, и делаю то, что обыкновенно делают старики моего возраста: уходят из мирской жизни, чтобы жить в уединении и тиши последние дни своей жизни».

Очень тяжело Софья Андреевна перенесла его бегство из Ясной Поляны перед смертью, Лев Николаевич от своей дочери Александры Львовны узнал, что Софья Андреевна пыталась покончить жизнь самоубийством, бросившись в пруд, а когда ее спасли, она кричала: «Я его найду, я убегу из дому, побегу на станцию! Ах, только бы узнать, где он! Уж тогда-то я его не выпущу, день и ночь буду караулить, спать буду у его двери!»

Заключение

Друг Л. Н. Толстого В. Г. Чертков писал следующее: «У Толстого всё было самобытно и неожиданно. Таковой должна была быть и обстановка кончины. <> Случилось как раз то, что соответствовало и внешним обстоятельствам и внутреннему душевному облику именно Льва Николаевича Толстого. Всякая другая развязка его семейных отношений, всякие другие условия его смерти, <> были бы в данном случае ложью и фальшью».

Та нравственная высота, которую достиг в жизни Толстой – человек, явилась результатом огромной, никогда не прекращавшейся внутренней работы, высочайшей требовательности к себе, беспощадного анализа своего поведения, преодоления своих слабостей. Лев Николаевич видел «смысл жизни каждого отдельного человека в увеличении в себе любви к людям и постоянном делании добра. Не дожидаться, когда жизнь предоставит такую возможность, а искать её».

Поэтому в памяти людей Толстой – не только великий писатель, но и человек высочайшей нравственности, бескорыстия, доброты, самоотверженного служения людям.

Комментарии


Войти или Зарегистрироваться (чтобы оставлять отзывы)